Джемини озадаченно на него взглянула, потом спросила:
— Неприятности?
— Джемайма звонила мне сегодня...
— Джемайма? — задохнулась Джемини, не в силах осмыслить услышанное. Они же не общались друг с другом, и вдруг сестра звонит ему!..
— Она позвонила на сотовый. Очевидно, пыталась дозвониться сюда утром... потом связалась со мной.
— Я была в магазине, — объяснила Джемини. Значит, сестрица звонила Нику на сотовый!.. Очень интересно... один раз или уже не впервые?
Ник криво усмехнулся.
— Джемайма хотела знать, будем ли мы дома в эти выходные. Я ответил, что будем, — угрюмо пробурчал он. — Тогда я не понял, почему она позвонила, зато теперь все ясно — хотела подкинуть ребенка!
Да, пожалуй, Джемайма не настолько легкомысленна, чтобы оставить ребенка на произвол судьбы. Разумеется, сестра не выбросит малютку. Психолог хоть куда!
Джемини понимала, что, хотя Ник ее муж, она не имеет права задать ему мучающие ее вопросы. Их брачное соглашение исключало все личное. Однако Ник начал первым:
— Хотел бы я знать, кто отец ребенка и почему он не занимается дочерью, пока мамаша разъезжает по миру! А ты что думаешь по этому поводу? — выпалил муж. — Кто он?
Джемини была заинтересована не меньше Ника. Денни? Такой вариант вполне допустим, но ведь они не знают, появился ли еще кто-нибудь, когда Джемайма рассталась с Денни.
Разумеется, она, Джемини, не так импульсивна и порывиста, как Джемайма. Да, встречаясь с Денни и влюбившись в него по уши, она потеряла голову — и была наказана за свое безрассудство. Однако реакция Ника на связь брата с ее сестрой ей вообще непонятна — он сразу же предложил Джемини стать его женой. О чем он думал тогда? Зачем совершил столь опрометчивый поступок?
Она согласилась, хотя сама не понимала, почему. Нет, конечно же, она знала, что двигало ею: друзья и коллеги по работе были в курсе ее отношений с Денни, и когда стало известно, что Денни предпочел ей Джемайму, Джемини так остро ощущала свое унижение, что находилась на грани срыва... Этот брак оказался спасением для нее, остановив поток лицемерного сочувствия. По обоюдному согласию отношения с той парой были прерваны.
Разумеется, Ник, которому исполнилось тридцать восемь лет, отдавал себе отчет, предлагая ей выйти за него замуж. Джемини была хорошей партией для него, и Ник надеялся, что она то же самое думает о нем. Он дал ей обещание быть хорошим мужем, заботиться о ней, способствовать ее карьере.
Так Джемини стала его женой и до поры до времени не жалела о своем решении. Брак обеспечивал ей стабильность существования. Ник держал слово, что, впрочем, давалось ему легко — Джемини оказалась именно такой женой, о которой он мечтал.
Постепенно Джемини оправилась от удара, который нанес ей Денни, а вскоре... она почувствовала влечение к своему мужу, и не просто влечение, а любовь... Она прекрасно понимала, что эти чувства не предусматривались в их соглашении, и старалась скрывать их. То, что Джемайма, самоуверенная и легкомысленная, снова вторглась в их жизнь, да не одна, а с дочкой, окончательно лишило Джемини покоя.
— Ник, ты задал сложный вопрос, — вздохнула она. — Отец ребенка, скорее всего, и не знает, что он отец.
— До сих пор не могу поверить, что я был влюблен в эту женщину. — Ник отпил бренди и покачал головой.
Джемини вздохнула, подумав с тоской, что Ник, скорее всего, любит ее сестру до сих пор, иначе, почему он так злится? Любит, любит, это ясно. Она ощутила такую жгучую ревность, что едва сдержала слезы.
— Удивительно, как вы похожи внешне и как не похожи по характеру, — задумчиво сказал Ник.
Он, конечно, прав. Джемайма — красивая, веселая и... легкомысленная. А Джемини такая же красивая, но целеустремленная и серьезная.
Разумеется, Ник считал более привлекательной Джемайму, и эта мысль причиняла Джемини нестерпимую боль, особенно теперь, когда она полюбила Ника. Полюбила его мужественную внешность, его юмор, его легкий, уступчивый характер.
Она с радостью ждала его возвращения, особенно когда он уезжал в командировку... но он-то не испытывал к ней ничего!
— Не думаю, что обсуждение характера моей сестры изменит ситуацию к лучшему, — произнесла она, испытывая неловкость от сознания, что не одета и не причесана.
— Ты права. — Ник ухмыльнулся. — Но ребенок у нас, Джемайма — в Америке, отец малышки неизвестен, сейчас ночь...
— ...и нам лучше всего лечь спать... — она посмотрела на Ника, — не беспокойся, каждый у себя.
— Разумеется, дорогая, как скажешь, — с иронией заметил он.