Вечером были столы, люди. Регина бегала с тарелками.
– Я пойду пройдусь, – сказала Катя подруге.
– Куда ты? Заблудишься. Давай я с тобой?
– Нет, я одна хочу. Я помню.
Катя, когда собирала документы Аллы Сергеевны, нашла в бумагах матери смятую бумажку с адресом. На бумажке было написано – Аслан.
Катя вышла на улицу. Дошла до автобусной остановки. Села. Ехала, вглядываясь в дома, дворы, улицы, пытаясь узнать. Ничего знакомого. Спросила у водителя, где выходить. Тот резко затормозил и открыл переднюю дверь: «Сейчас». Остановку проехали. «Иди прямо, вон туда», – сказал водитель.
Катя пошла. Дом она узнала сразу. Поднялась на этаж, постучала в знакомую дверь. Дверь открыла маленькая девочка.
– Здравствуй, а Нина здесь живет? – спросила Катя девочку.
Малышка улыбалась и молчала.
В коридор вышла женщина. Нина.
– Нина, здравствуй, ты меня помнишь? Я – Катя, дочь Аллы Сергеевны.
– Узнала, узнала, проходи.
Катя вошла. Нина стояла и рассматривала Катю. Сказала что-то дочке по-осетински. Девочка убежала в комнату.
Они сидели на кухне. Нина варила кофе. Катя не знала, с чего начать разговор.
– Это твоя дочка? – спросила она.
– Да.
– А как зовут?
– Лиана, в честь мамы.
– Красивая девочка. И имя красивое. Я ведь даже не знала, как твою маму зовут.
Они опять помолчали.
– Мама умерла. Я приехала сюда – похоронить. Она так хотела. Чтобы быть рядом с дядей Асланом, – сказала наконец Катя.
– Я знаю. Мне сказали.
– А твоя мама давно умерла?
– Через два месяца после отца. Не смогла она без него. Все повторяла – побыстрее бы отмучиться…
– А ты как?
– Нормально.
– А муж где?
– На работе. У него дежурство сегодня. Он хирург. Как отец.
– Нина, скажи, ты не против? Ну, что Алла Сергеевна там, рядом… Что могилы их рядом? – Катя разглядывала цветок на клеенчатой скатерти. Боялась посмотреть на Нину.
– Судьба такая. Не чужие ведь.
– А ты знала? Что я дочь дяди Аслана?
– Всегда знала. Мне мама сказала. Да все знали.
– Мне мама тоже сказала. Но я маленькая была. Не поняла ничего.
– Алла Сергеевна хорошая женщина была.
– И твоя мама Лиана тоже. Я помню ее травки. Только предсказание не помню. Помню, что плохое. А ты не помнишь, что она мне тогда сказала?
– Не помню, – ответила Нина. Но Катя почувствовала, что Нина помнит, только говорить не хочет. – Ты когда назад? – спросила Нина.
– Завтра.
– Хорошо.
– Ты звони. Приезжай к нам, ко мне, в Москву.
– Хорошо. Спасибо.
Катя знала, что Нина не позвонит и не приедет.
– Ладно, я пойду.
Из комнаты выбежала девочка – проводить гостью. Катя погладила ее по голове.
– До свидания, Нина. До свидания, Лиана.
– До свидания.
Катя долго стояла на автобусной остановке. Теперь она осталась одна. Совсем одна. Нина, конечно, родственница. Но у нее своя жизнь, и Катя ей не нужна. Подошел автобус. Катя была единственным пассажиром. Водитель спросил: «Куда?» – она показала бумажку с адресом. Водитель кивнул и домчал ее до нужной остановки, не останавливаясь по дороге.
Регина ее ждала на улице, ходила вокруг остановки и смотрела на дорогу.
– Я уже не знала, где тебя искать. – Регина сердилась.
– Автобус ждала.
– Ты куда ездила?
– К Нине, дочери дяди Аслана. Она моя сводная сестра.
– Да знаю я.
– Откуда?
– У нее муж – врач. Хирург. Руки – золотые. К нему со всей республики приезжают. Ладно, пошли в дом. Уже все ушли.
Регина взяла подругу под руку и повела в дом. Катя подумала, что слишком долго не видела Регину. Знала, что подруга вышла замуж – за Володю, русского парня, что Регина особо подчеркивала, сына родила – Сашу. Регина сообщала новости срочными телеграммами. На свадьбу звала, на крестины. Но Катя так и не выбралась – маму не могла оставить.
– Кстати, а где Володя и Саша?
– Дома, тебя ждут. Сашка спит уже, наверное.
Катя видела Володю на вокзале. Высокий, худющий парень. Они с Региной очень смешно смотрелись рядом – она, маленькая, кругленькая, доставала ему до подмышки. Сашка родился длинный, в отца. Регина считала его самым красивым младенцем на свете.
Катя сидела, пила чай, Регина с Володей переругивались из-за того, кто завтра поведет Сашку в садик.
Катя вдруг зажала рукой рот и побежала в ванную – ее вырвало. Она умылась. Посмотрела в зеркало. Ее целый день тошнило. И вчера, и позавчера. Катя думала, что на нервной почве и от усталости.