— Сядешь, дурак! Положи!
Любаня пронзительно завизжала.
Это немного отрезвило обоих. Тяжело дыша и отплевываясь, они расселись по кроватям и закурили. В комнате повисла гнетущая тишина. Лишь изредка всхлипывала натерпевшаяся страху Любаня. Подождав некоторое время, пока мужчины совсем успокоятся, Ольга встала и миролюбиво произнесла:
— Я предлагаю считать всем, что произошло недоразумение. Мы все немного погорячились, и погорячились напрасно. К счастью, нам с Любой удалось все выяснить, и теперь мы должны сходить к одной Любиной подруге, чтобы до конца уладить дело. Мне хотелось бы извиниться перед вами, — она обратилась к рябому, — но дело, которое привело нас сюда, не терпит отлагательств. И если вам дорога жизнь и благополучие Любы, — она перевела взгляд на Любаню, закрывшую голову руками, — то вы не станете нам мешать.
Грамотная и подчеркнуто спокойная речь Ольги произвела на рябого отрезвляющее впечатление. Он прекрасно разрядился в драке с Аркашей и теперь был настроен вполне благодушно.
— Любань, мне тебя ждать? — спросил он, туша окурок в подвернувшемся блюдце.
— На всякий случай ждите, — ответила за Любаню Ольга и жестом приказала Аркадию подниматься.
Через пять минут все трое — Ольга, Любаня и Аркадий — стояли возле комнаты Райки, сорокалетней особы, прожившей в этом общежитии большую часть своей жизни. Замуж ей так и не удалось выйти, мужчин отпугивала ее грубая, почти мужская внешность и скандальный характер. Райка не стала приглашать их в комнату, чтобы не беспокоить соседок.
— Чего тебе, Любаня, поговорить? Поговорить пойдем в курилку, — сказала она, без всякого удивления взглянув на подбитый глаз Аркадия и аккуратный модный костюм Ольги. Похоже, она привыкла ничему не удивляться.
Когда все с наслаждением закурили сигареты — Аркадий галантно угостил женщин «Мальборо», — Ольга сразу взяла быка за рога:
— Рая, к вам по ошибке попало колье. Любаня отдала его вам по незнанию. Она не знала, что это колье нельзя никому передавать…
— Нельзя? — хрипловато переспросила Рая. — Это почему же нельзя? Заколдованное оно, что ли?
Она вложила в это слово столько иронии, что Ольге сразу стало понятно: с ней этот номер не пройдет. Эту не запугаешь, как наивную Любаню, привидениями и фамильными проклятиями.
— Я не буду вдаваться в подробности, но колье вам надо вернуть. Любаня потом с вами рассчитается деньгами.
Каким-то непостижимым образом Рая сразу же вычислила всю ситуацию. Может быть, сказался богатый жизненный опыт, а может, просто женское чутье.
— Она его слямзила, это колье, так, что ли? — спросила она с довольной улыбкой. — И теперь вы хотите все полюбовно замять и не заявлять в милицию, так?
— Ну, допустим, — ответила Ольга, решив, что играть с ней в прятки бесполезно.
— Это все, конечно, очень красиво-благородно, и сигаретки, опять же, фирменные, только мне-то от такого расклада какая польза? Долг-то мне кто теперь возвратит? Любанька, что ли? С ее-то зарплаты третьего разряда? Не, ребята, я так не согласная… — и Рая неторопливо затушила окурок о край стола, на котором стояла консервная банка вместо пепельницы.
— Но Любаня обязательно вернет вам долг, — сказала Ольга, — рано или поздно…
— А мне поздно не надо, — вдруг недобро прищурилась Рая, — мне надо сейчас, вот вынь да положь! А то не видать вам ваших брюликов, как своих ушей!
— А если мы в милицию заявим, — не сдавалась Ольга, — у вас все равно заберут колье!
— А мне что, я все на Любку валить буду! — Рая хрипло и глумливо расхохоталась.
— Вот видите, вот видите! — пропищала Любаня и снова залилась слезами.
Но тут в разговор вмешался Аркадий.
— Никакой милиции не будет, — усталым голосом сказал он. — Сколько тебе надо, тетя, за это колье? Я плачу. Пошли…
Аркаша заплатил за Любаню долг и взял с нее слово, что она скопит и вернет. А Ольга получила из рук в руки медную, обитую бархатом коробочку, в которой — она заглянула, чтобы удостовериться, — лежало бабушкино бриллиантовое колье. С боем, но она получила его обратно!
— Покажи хоть, что за игрушка… — пробубнил Аркадий, когда они вышли на улицу.
Ольга открыла коробочку. Даже при слабом свете уличных фонарей колье переливалось всеми цветами радуги.
— Вот это да… — присвистнул Аркадий и с уважением посмотрел на Ольгу. — Неужели восемнадцатый век? Такое бы баксов на семьсот, а то и на штуку потянуло. А если с аукциона, то и на пару штук… Коллекционная вещь… А тут еще что-то на обороте написано не по-нашему. Наверное, как это у них принято, имя мастера…