Капитанский мостик, оказался совсем не таким, как показан в фантастических фильмах — овальная капсула в самом центре корабля, без единого иллюминатора, управление кораблем рассчитано на трёх пилотов. По сути, капитанский мостик — это спасательная шлюпка для всего экипажа, с не большим запасом кислорода, но с огромным запасом прочности, рассчитанная пройти любую по плотности атмосферу.
— Странно, все что мы видим, к чему прикасаемся, осталось в превосходном состоянии, — подметил доктор Грачев.
— Когда корабль обнаружили, палубные шахты, ведущие наружу были открыты. А без кислорода как вы знаете, не происходят окислительные процессы.
— А что за этой дверью? — не дожидаясь ответа профессор отворил дверь.
— Это изолятор, — Элисон Феликс ответила за майора.
— На случай карантина?
— И его тоже.
— Интересно, — профессор вошёл внутрь. Следом за ним Рой, Ник и доктор Грачев, — ни у кого не возникает чувства знакомой обстановки, — с улыбкой произнёс Ричардсон.
Все хором приступили внимательно рассматривать помещение. Что искать никто не знал.
— А, что мы ищем профессор? — Ник тихо, почти шёпотом спросил.
— Если мы здесь были, то, возможно, могли себе оставить какие-нибудь подсказки.
— Ну, конечно, как я сразу не догадался, — с иронией произнес Ник. — Мне кажется вам стоило остаться на Земле, — Ник с осуждением посмотрел на профессора Ричардсона, вышел из комнаты и присоединился к остальной группе, чтобы дослушать майора Гувера.
В лаборатории, которая, по всей видимости, принадлежала профессору Ричардсону, зашли в самом конце экскурсии. Профессор шёл мимо столов, провёл кончиками пальцев по корешкам книг, ничто не остановило его взгляд, он подошёл к рабочему столу, где лежал ежедневник, в кожаном переплёте. Медленно стал перелистовать.
— Я, кстати не пользуюсь бумажными записями, и эти книги я никогда не читал, — с каким-то разочарованием сказал профессор.
Майор Гувер повернулся к профессору и совершенно спокойно ответил:
— Мы расспросили пару ваших студентов, покопались в сети, вот вам и книги, а что касается ежедневника, то этому виной ваш возраст, без обид профессор, — майор Гувер подошел к столу выдвинул пластиковый бокс и аккуратно положил ежедневник. — Куратор музея посчитал, что так реалистичней выглядит рабочая обстановка профессора Тима Ричардсона. Если вам будет угодно, обсудим детали интерьера, я думаю администрация пойдет на встречу, и мы все уладим.
— Не стоит, вы уж простите занудного профессора, вечно я со всякими закидонами.
— Хорошо, — майор махнул рукой, и так же бодро продолжил, — сейчас отправимся на действующий корабль, а потом ужин, — Гувер произнес слова с такой интонацией словно ведет экскурсию для третьеклашек.
Корабли не чем не отличались, тот же мостик, те же комнаты, коридоры, даже изолятор тот же, все скопировано до последнего винта. Майор уверял, что им удалось сохранить в точности все размеры и пропорции: — «это лучшая копия всех времён, даже вес корабля не изменился ни на грамм…»
— Я хочу представить вашему вниманию, — они стояли по левую руку от майора Гувера, — командира корабля полковника Дениса Вершинина, первый пилот майор Энн Райнан, второй пилот лейтенант Джек Смит — лучшие пилоты планеты Земля. Эти офицеры приведут корабль куда угодно, и когда угодно, — майор представил экипаж в своей манере, только гимн не пел и флагом не размахивал.
Предложение выбрать имя для корабля, застало всех врасплох. Ник извинился и ссылаясь на то, что готов полностью и всецело доверится в этом вопросе профессору Ричардсону, направился с Гувером к выходу. Как только майор со священником вышли, начались обсуждения, периодически переходящие в настоящие дебаты, с учётом того, что собрались люди достаточно образованные, то каждый старался навязать свою точку зрения, высказывая массу доводов в пользу своей версии. Какие только имена не звучали, что только не предлагали. Проводили голосование, открытое, закрытое, тянули жребий, пробовали случайный выбор, профессор Ричардсон, даже предложил написать программу. Бороться с проблемой помогали все без исключения: инструктора, присутствующие офицеры, но ничего не выходило, все более или менее стоящие имена разобрали писаки или киношники. Доктор Эрик Грачев призывал не торопиться с решением: «Нужно тщательно все взвесить, ведь как корабль назовешь, так он и полетит…» В общем, споры продолжались без малого два часа, пришли к нелегкому завершению с огромным скрипом. Каждый предложил свой вариант, взяли заглавные буквы, сложили, что-то сократили, что-то покрутили, в общем получился — «Сейвал», точнее у профессора получился «Блювал», но полковник Вершинин наложил табу, объяснив тем, что на русском языке это звучит не очень аппетитно.