— Малóго не трошь! — взвился Волк.
— Но это ничего! — решительно заявил Вирен, перекричав обоих; довольно ухмылялся. — Мало ли, у кого какое прошлое — все не так важно. Зато теперь мы одна семья, и это главное! Правда?
Нииран, устало вздохнув, ласково потрепал его по макушке и передал Волку миску с кашей.
— Правда, — тихо буркнул тот.
Они как будто собирались огрызнуться снова, как Вирен почувствовал что-то. Он одним из первых задрал голову к небу, ловя резкий порыв ветра. Похолодало еще сильнее, и раздалось… нечто. Громкое, внушительное рычание. Ничуть не похожее на резкие вопли гарпии — оно было раскатисто и долго, громогласно. Когда рык отзвучал, среди горных пик еще гуляло долго захлебывающееся эхо, от которого гуляли мурашки.
— Что за черт? — прохрипел Кость. Все его рунки рассыпались.
— Это не магия… — Нииран изумленно вертел головой. — Какой-то зверь…
— Глядите! — Вскочила Амонея, и с ее плеч свалился плащ. — Гарпии…
Они все прятались. Немногие из них, кто еще мелькали в небе, бросились врассыпную, взмыли к своим норами — к тем пещерам, в которые невозможно было протиснуться. Они делали это беззвучно, словно боялись чего-то, и гвардейцы тоже забеспокоились…
— Гасите костры, скорее! — прикрикнул Волк, и маги кинулись к огню, щелкая пальцами и призывая его потухнуть: сделать это было куда проще, чем зажечь пламя.
Они притаились, и Вирен испытал желание пригнуться к земле. Вцепился в попавшуюся под руку винтовку, вскидывая ее в небо, но Волк силой опустил ее к земле, словно побоялся, что нечто, бушевавшее там, почует его злое намерение и обратит гнев на них. Но больше ничего не случилось. Что-то тяжелое, прошуршав над ними, сгинуло. Гвардейцы еще долго опасались пошевелиться.
— Что это мы замерли? — наконец спросил Вирен. Неприятно было думать, что они все напугались, оробели перед чем-то — пусть оно было больше и сильнее их. Но теперь, словно разбуженные его окриком, все встрепенулись и переглянулись с изумлением и стыдом.
А лагерь ожил. Спавшие вылетели из палаток; караульные пытались пробиться к Волку с оправданиями и докладами — как будто они что-то могли сделать, предупредить и как будто это нечто не упало на них с небес… Все до ужаса напоминало войну с ангелами, которую Вирен знал по родительским рассказам. Беспомощность — незащищенность под вышиной враждебных небес. Еще и таких темных, навалившихся, чернильных и беззвездных — такого неба никогда не было в Аду.
Толпясь в центре ущелья, они представляли легкую мишень, так что Волк шуганул всех, чтобы расходились. Маги напряженно бормотали, возводя защиту поверх уже стоявшей, слышались тихие вскрики и скрип зубов: колдовать в Тартаре было сложно. Половина лагеря, где обосновались демоны купца, тоже всполошилась, и наемники плотным боевым строем окружили повозки. Гомон не прекращался. Была бы у них цель — конечно, гвардейцы бы открыли огонь, но стрелять оказалось не во что, вот они и толклись на месте нелепо и кучно, донимая расспросами ничего не понимающих командиров. Вдобавок ко всему раздался стон со стороны госпитальной палатки: они разбудили и растревожили раненых…
— Думаю, ответы нужно искать у наших любезных хозяев! — решительно воскликнул Нииран. Что-то напало на него: яростное чувство, вскипевшее, выплеснувшееся. Пылающие в боевом трансе глаза казались углями. — Идем, — велел он, поманив за собой ближайших солдат для прикрытия. — Где-то в глубине души они боятся нас, так что, если нас будет несколько…
— Я с тобой, — ответственно кивнул Волк. — Когда ты в этом своем трансе, беспомощней щенка.
Клацнув зубами, Нииран ощерился, но промолчал.
— Вы слышали? — совершенно по-идиотски спросил подбежавший Рыжий, потому что не услышать ужасающий рев было попросту невозможно, и Вирен подавил желание истерически расхохотаться ему в лицо. Рыжий не мог устоять на месте: кажется, его пробрало до костей. — Постойте, я с вами! — поспешил за Волком, кидаясь к нему. — Я помогу… пригожусь…
— Постой! — окликнул его высокий наемник. То был приближенный Вахзы, который обычно передавал повеления купца и служил при нем и адъютантом, и военным советником. — Останешься здесь, господин Вахза велел укрепить защиту… Возьми плетение справа.
Не способный сопротивляться, Рыжий медленно кивнул. С надеждой взглянул на Волка, Рыжий немо взмолился об освобождении, но тому вовсе не хотелось спорить с Вахзой, его сейчас заботило нечто иное.
— Я потом обязательно все тебе расскажу! — на бегу пообещал Вирен, но тут вернулся на несколько шагов назад, огляделся и негромко, но серьезно велел: — Найди Ринку, она куда-то пропала. Не дело гулять одной, если тут такая дрянь водится. Понял?
Удивительно, но его голос прозвучал как офицерский приказ, и ошалевший Рыжий кивнул и умчался куда-то, подозванный магами купца. Не успел Вирен вполне насладиться ощущением власти, его бесцеремонно уцепили за плечо. Это, конечно, был Волк, который мог бы Вирена сгрести в охапку и унести.
За ними увязалась Амонея: Зарит приказал ей прикрывать Волка. Пожалуй, именно она быстрее и точнее всего могла бы подстрелить белую гарпию, защищая командиров. Винтовка угрожающе лежала в ее тонких руках, она часто оглядывалась, особо пристально глядя в небо.
Гарпий не было видно. По тому, как быстро они спрятались, не паникуя и не наталкиваясь друг на друга, было видно: это случалось не впервые. Злость Ниирана была понятна: не предупредили, утаили, а сами тихо порскнули в норы, как перепуганные мыши. Оставили на растерзание.
А белая предводительница все-таки пришла на зов: Нииран больно требовательно драл нити изнанки, даже Вирен почувствовал отголосок. Невозможно было не откликнуться. И гарпия спустилась, тихо шурша перьями, внимательно глядя на них, чуть склонив голову. Заговорила. Это были не слова, а будто бы шуршание ветра. Словно она пыталась что-то произнести, но забыла человеческую речь и пыталась вспомнить.
— Опасность, — перевел Нииран. — Смерть. Это было нечто, чего гарпии очень боятся. Долго, очень долго боятся и не хотят даже биться, потому что знают, что это бесполезно. Они… Хотели просить… Сложно разобрать, блядь, ну почему все так запутанно, — проскрипел он.
— Не перестарайся, у тебя кровь, — заметил Вирен, обеспокоенно помахав рукой около носа.
Чертыхнувшись, Нииран вытерся рукавом мундира.
— Огонь, — нахмурился Нииран. — Магия, железо… О, она, кажется, про винтовки! — воскликнул он, обрадованный догадкой. Беспорядочные выкрики Ниирана напоминали речь безумца или пьяного, но все внимательно его слушали. — Она думает, это какое-то колдовство! И просит, чтобы мы им… ну, обернули его против существа.
— Она хочет, чтобы мы убили… это? — пораженно спросил Волк.
Нииран снова прислушался к чему-то, тоже склонив голову по-птичьи, и от этого Вирену стало как-то не по себе.
— Похоже на то. Говорит, все равно оно не даст уйти. Оно знает, что мы в горах, но пока не может сообразить, что гарпии дали нам приют. Выходит, останься мы там, внизу, было бы хуже…
— Так вот почему Кость не может дорогу нашарить — что-то нас не пускает? — перебил Вирен. — Прости. А что это?
— Они не понимают… Нечто громадное. Пугающее. Оно их… жрет, что ли? — слабеющим голосом бормотал Нииран. — Проклятый ебаный мир, они здесь едят друг друга, просто чтобы жить, — беспомощно захрипел он. — Они умирают. Их народ исчезает бесследно.
Эти гарпии — они ведь крепко друг за друга держались, помогали, врачевали раны по мере сил, сперва пропускали к пище самых слабых и беспомощных. И все равно их было куда меньше, чем способно было уместить ущелье: даже принимая гвардейцев, они не чувствовали тесноты.
— Почему? — любопытно вылез Вирен. — У них что, дети перестали рождаться?
— Сейчас… покажет, — изумленно передал Нииран. И качнулся навстречу гарпии, не удерживая равновесие, и она как-то чопорно заклекотала, отмахиваясь от него широкими крыльями.