— Пап, я так рад тебя видеть! — воскликнул Вирен, кидаясь к Яну. Тот едва не рухнул, когда он порывисто обвил его шею руками и повис, как в детстве, но устоял и придержал Вирена, рассмеялся.
— Эй, я же сейчас упаду, — усмехнулся Ян. — Ты уже меня перерос, Вирен, веди себя поаккуратнее…
— Это из-за рогов! Я кажусь выше из-за них!
Ян выглядел куда более хрупким, чем на памятнике в центре города — там был черный мрамор, все делающий внушительнее, а здесь — обыкновенный тонкокостный человек. Вдохнув горький запах его любимых сигарет поглубже, Вирен с сожалением отпустил Яна, потому что совсем не хотел его задушить. Ян был какой-то помятый, со следами сажи на лице и перепачканными льняными волосами — наверное, копался на пепелище на окраинах.
— Ты не испугался, — облегченно вздохнул Ян. — Я очень боялся, что… В общем, я знал, что в Тартаре невозможно узнать про Всадников ничего хорошего, поэтому был так против, чтобы ты отправлялся… Прости, я тот еще эгоист!
— Да нет, я понимаю, — улыбнулся Вирен. — Я не мог забыть про тебя, когда был там, именно поэтому! Но в Тартаре я понял, что еще больше тебя уважаю! Ты держишь себя в руках, а они все поехали крышей… Блин, извини, ерунду какую-то говорю, — смутился он. — Я вовсе не имел в виду, что ты можешь… Давай вернемся к обнимашкам?
Услышав возню справа, Вирен настороженно обернулся и увидел Дэву, которая с довольной миной наблюдала за ними, и совсем растерялся.
— Вы очень милые, — объяснила она.
Вирен никогда не спрашивал, есть ли у нее родители, а Дэва предпочитала хранить это в тайне. Так что Ян подошел к ней и по-семейному потрепал по волосам, касаясь оснований рожек, и Дэва замурлыкала, дергая хвостом.
— Ты тоже отлично справилась! — заявил он, глядя в гордо сияющие глаза демоницы. — Я слышал, в бою с гарпиями ты хорошо себя показала?
— Как вы переключаетесь-то, капитан, — протянула Дэва. — Я слышала, как вы рычали на ребят вон там…
— Но они бездельничают, а у нас полно работы, — неодобрительно сказал Ян. — Ты же придумала, что делать с вон той балкой?
— Припахать лейтенанта Волка? — азартно предложила Дэва. — У него силища…
Поворчав для порядка, Ян поручил ей этим заняться и взять в помощь болтающегося рядом легионерского мага-мальчишку, а они с Виреном решили пройтись. Город, с утра притихший, траурный, снова шумел и поспешно зализывал раны. Им встречались демоны в мундирах, пару раз пришлось уворачиваться от особенно ретивых гонцов на лошадях… Вирен обращал внимание на еще оставшиеся на битой брусчатке потеки крови и покосившиеся здания, лишенные крыш. Почти везде выбило окна.
— Сколько жертв? — спросил он. Ян должен был знать: координировал всю Роту.
— Пока около сотни, — ответил тот. — Все гражданские. Но мы разбираем завалы. Может быть больше. Из военных мы почти никого не потеряли, если не считать наемный отряд Вахзы. Нет, хорошо, что вы дракона быстро отвлекли, — решительно сказал Ян, — иначе бы он так и громил дома.
— Я заметил, тут дома хлипкие, — поморщился Вирен. — Балки эти деревянные… В Столице почти все каменное! Если бы дракон напал там, погибших было бы куда меньше.
— А еще на окраинах демоны ютятся в бараках целыми семьями, — подсказал Ян. — Когда надо срочно спасаться бегством, это мешает. Плотность населения… Мы должны были заняться этим раньше, — с досадой произнес он.
— Мы ударный отряд, а не социальная служба, — напомнил Вирен. Он знал, что Ян, как и он сам, часто винит себя в том, над чем не властен и что никак не мог предотвратить. — Это Эл должен был о них позаботиться… Он пытался, — вспомнил Вирен и рассказал Яну, как губернатор требовал устроить эвакуацию, чтобы у Эла не было неприятностей из-за случайных слов раздосадованного Вирена.
Они переместились восточнее, к центру, уцелевшему после ночного побоища. Дракон не приземлялся на главную площадь, так что ничего удивительного, что памятник посреди нее и эти жуткие скамеечки, держащиеся на честном слове, стояли как ни в чем не бывало. Деревяшки лавочек были старые и промерзшие, но выбирать не приходилось. Коченея на морозе Девятого, Вирен кутался в теплый мундир и прижимался боком к Яну. Тот перелистывал дневник Вирена, хранящий воспоминания обо всей экспедиции; лишь события последнего дня пришлось пересказывать на ходу, потому что Вирен едва пришел в себя и не успел занести их в журнал. Ян, как писатель, отлично его понимал и слушал внимательно и уважительно, не мешая.
— Ты закончишь дневник? — спросил он. Вирен кивнул. В книжице оставалось еще много пустых страниц, и обрывать записи не хотелось — да и привык он к ним, хранение всех событий в журнале упорядочивало мысли. — Знаешь, а попроси друзей написать что-нибудь на прощание, — предложил Ян. — Думаю, это будет хорошо! У них наверняка найдется, что сказать…
— По большей части нецензурно, — протянул Вирен. Он расслабленно привалился к плечу Яна; благодаря рунным нашивкам на рукавах его кожаная куртка не накалялась на холоде, и лежать на ней было очень приятно. — Скажи, а вы все-таки получили мой сигнал? Тот амулет, который мне передал Эл… я не был уверен, что смог им воспользоваться…
— Я почувствовал, что тебе нужна помощь, — мягко сказал Ян. — Боюсь, пробиться связной магией из того зала невозможно. Я понял, что ты пытаешься сообщить что-то важное, а спустя какое-то время поступил сигнал бедствия с Девятого, к тому времени мы были готовы. Но я не ожидал дракона, — вынужденно усмехнулся он. — Скорее, кучку теней. Или что-то вроде этого.
— Вы очень храбро сражались на башне, — вздохнул Вирен, болезненно поводя плечами. — Не то что я…
— Ты бросился в самую гущу, чтобы спасти друга. Это куда ценнее.
— Я хотел бы спросить про… Всадников, — несмело протянул Вирен. — Ты знал, что это Смерть решила положить конец Тартару? Конечно, я полагаю, это было коллективное желание, но все же…
— Нет, но… догадывался. Расскажи мне поподробнее.
Вирен постарался ничего не упустить, а сам начал размышлять и продолжать мысли, поначалу скупое изложение фактов, увлекся и зачастил, наслаждаясь вниманием Яна:
— Получается, Всадники оставили свои артефакты в Тартаре! Я нашел меч в постаменте статуи, но, думаю, там же можно обнаружить весы или… что там еще было? Лук? Одна Смерть унесла свой серп с собой. Возможно, поэтому она единственная продержалась дольше остальных Всадников, она черпала силы из артефакта.
— Я мало знаю о прошлом Смерти, не интересовался, чтобы воспоминания не смешивались… Но это похоже на правду. Ей хотелось сохранить магию даже после того, как она уничтожила Тартар…
Они посидели так еще, пока сзади не послышался шум и не показался Влад. Он вел под уздцы своего черного коня, Ай’Хаара, и неторопливо продвигался к губернаторской резиденции, слепые окна которой черно смотрели на них. Вид у Влада тоже был умаявшийся, он ездил по Ленвису, но нашел время заглянуть к ним — наверно, Ян подсказал ему, где искать. Стало чуть потеплее: Влад с охотой сграбастал Вирена в объятия, и тот радостно сидел и улыбался, думая, как скучал по ним. Да, в Тартаре у него оставался связной амулет, но Вирену важно было ощущать прикосновения…
— Ты виски выбрил? — Он внимательно поглядел Влада.
— Это Кара пыталась меня постричь. Скажи спасибо, что я не поседел заодно, — хмыкнул Влад, всеми силами стараясь скрыть радость от встречи.
Влад долго рассматривал мраморное изваяние напротив, весьма искусное, красивое, хотя и с хищными, резкими чертами, присущими оригиналу. Наклонил голову, вздохнул. На него смотрело собственное лицо, высеченное из холодного черного камня, навечно застывшее. И Влад мечтательно протянул:
— Динамиту бы сюда…
— Денница, ты невозможен, вандал, — добродушно заявил Ян. — Кто-то старался, а ты так относишься к чужому труду!