— Ненавижу всяческую мертвечину, обожаю всяческую жизнь! — поддержал Влада Вирен, с охотой декларируя любимого отцом Маяковского. Ян совсем не сердился на них, но фыркнул, желая сохранить строгий образ…
Влад доложил, что меч Войны так и не нашли. Они считали, клинок отлетел куда-то, когда дракон упал, да еще там было много гарпий, кинувшихся на рану, они могли выбить клинок из тела ящера. Ян вздыхал и убеждал снова обыскать всю улицу перед телепортационной вышкой: артефакт слишком важен, чтобы полагаться на удачу. Извинившись, Ян поспешил по делам…
— Он не боится, что кто-нибудь украдет его нож? — спросил Вирен, сотни раз видевший серповидный клинок, который неизменно оказывался в руках Яна, когда был нужен. — Я становлюсь параноиком, черт…
— Раньше никто особо не задумывался, что это за нож, — сказал Влад. — Но я подозреваю, что теперь им могут заинтересоваться… коллекционеры. Внимание к Тартару будет увеличиваться. Если в нем можно достать ебаного дракона, кто знает, какое еще оружие получится отрыть?
— Вы думаете, меч украли? — робко спросил Вирен. — Но за ним тянется след из мрака, мы можем его найти…
— Я считаю, — весомо произнес Влад, — что меч разбился о дракона. Слишком большая нагрузка. Зверя защищала та же магия, какая содержалась в артефакте, это… пиздец, в общем, — понятно объяснил он. — Но мы обязаны отработать все версии.
— Потому что Ян так сказал?
Влад усмехнулся и кивнул.
— Он следит, чтобы ничего из тартарских артефактов не разошлось по рукам, — пояснил Влад. — Эту вашу сферу поклялся спрятать под Дворцом… Или уничтожить, мы не определились.
— Нельзя утверждать, что это единственный ключ, — с сожалением признался Вирен. — Всего лишь один из тех, что мы видели. И… мне кажется, мы оставили двери открытыми. Я не помню.
Влад тревожно поглядел на него, но ничего не сказал. Он обещал, что в Тартар в ближайшее время никто не пройдет, а храм Всадников всегда останется зоной отчуждения даже для будущих исследователей. Довольно с них мрака.
Вирен подошел погладить Ай’Хаара. Конь шутливо щелкнул клыками у него над ухом; обычно он так выпрашивал что-нибудь вкусное, но Вирен похлопал по карманам и развел руками. Он не помнил, когда ел в последний раз, но и не хотелось: мысли были заняты беспокойством за друзей, за родителей, за весь Ад, даже за предателя Вахзу, заключенного под суд, и за гарпий, разместившихся где-то поблизости, за городом. Ай’Хаар нежно лизнул его шею и заурчал, помахивая хвостом. Тоскливо улыбнувшись, Вирен потрепал его по холке и привстал на цыпочки, чтобы почесать рога.
— У тебя нет ничего почитать? — с надеждой попросил Вирен у Влада, рассчитывая, что это отвлечет.
— Книжка, да, у меня что-то было… — замешкался Влад, обшаривая седельные сумки как бы рассеянно. — Хочешь, дам «Карамазовых»? Правда, у нее какая-то падла отгрызла первые страниц двадцать… Замечательный роман, давно тебе посоветовать собирался. Эпизод с чертом особенно!..
— Лучше б ты меня бил, пап, честное слово, — страдальчески протянул Вирен, но так крепко вцепился в томик Достоевского, что, казалось, никакая сила на свете не сможет вырвать потрепанную книжку из его пальцев. Влад потрепал его по волосам.
— Ты молодец, — шепнул он, чтобы никто не услышал и не уличил грозного капитана Войцека в добросердечии. — Мало кто из нас справился бы лучше. Я знаю, ты держал в руках этот ебаный меч…
— Откуда?
— Мы допрашиваем Амонею. Что ты чувствовал?
— Не знаю, — сознался Вирен. — Хотел защитить своих от магии. С Рыжим было не очень хорошо, он запутался. А я не придумал ничего лучше, чем попробовать спасти то, что мне дорого, с помощью оружия. Вот и все. И мне было все равно, окажется в этот момент в моих руках какой-то охрененный артефакт, обычная сабля или вообще дубинка.
— Логично, — хмыкнул Влад. — Я тобой горжусь.
Вирен постоял на месте, а потом задумчиво почесал затылок и протянул:
— А ты можешь это Рыжему сказать? Мне кажется, оно ему надо. Очень.
— Да, как раз хотел его навестить. Он пришел в себя? И… это действительно он? Не дракон?
— Нет, это Рыжий, но еще более несчастный, чем обычно. И мне кажется, одного меня не хватит, чтобы он почувствовал себя лучше. И Ринки тоже, хотя она постоянно при нем.
Похлопав его по плечу, Влад ответственно кивнул. Вирену хотелось напомнить, что это никакой не приказ и не военная операция, а заурядная вежливость, но Гвардия была не обычной семьей, так что Вирен решил, что все хорошо.
— Можно я тоже почитаю твои записки? — попросил Влад. — Обмен! А то я пропустил самое интересное, пока отдавал распоряжения насчет починки башни… Вы в курсе, что разъебали огромный кристалл? А?
Вирен вспомнил, что примерно таким же тоном Влад ворчал на него, когда он в детстве расшибал школьные окна во время игры в мяч. Разумеется, совершенно случайно.
— Стоило догадаться, — согласился Вирен. — Я же не должен за это платить? Ну блин…
— Да нет, мы просто вычтем немного из твоего жалования. Ближайшие пару-тройку лет…
***
Они собрались внизу таверны, за сдвинутыми столами, соседними тому, за которым Вирен когда-то неумело, сомневаясь в каждом слове, выводил первые строки в своем дневнике. Он хотел бы занять тот самый стол из-за тяги к символизму, но там расположилось несколько местных, а Ян запретил пользоваться положением Гвардии и сгонять их. Но и тут Вирену было уютно и удобно, в окружении друзей и семьи.
Нииран с Волком, как и обычно, спорили (в этот раз — по делу, насчет размещения лишившихся домов), Дэва стреляла глазками в местных парней, а Кость раскладывал свои рунки и пытался предсказать будущее Гилу и Зариту, которые в судьбу не верили и откровенно потешались над магом. Было приятно видеть их целыми. Но отсутствие Амонеи резало глаза, хотя Вирен, все еще слегка обиженный, старался не думать о ней. Во главе стола расположились Кара, Влад и Ян; Вирену досталось место справа от них, а еще он усадил рядом Рыжего, чудом вытащенного из госпиталя, и Ринку — они оба были заметно смущены обществом Гвардии.
Пили не за победу над драконом, не желая терзать раны молчаливого Рыжего и многих горожан, явившихся сюда оплакать потерянные дома, родственников и друзей. Нет, они отмечали возвращение отряда из Тартара и вспоминали павших товарищей…
Гвардейская Троица была как-то особенно бодра. Вирен знал, что родители оживают за выездами в проблемные районы, за привычной им дракой, если не резней с бандитами или случайными мятежниками, и все говорило о том, что в Ленвис верхушку Гвардии выдернули внезапно, раззадоренных другим боем. Упрашивать что-нибудь рассказать не пришлось: они с радостью стали делиться.
— Рейд на севере Первого круга! — громко рассказывала Кара, опасно откидываясь на спинку скрипучего стула и размахивая руками. — Они посчитали, что могут устроить контрабандную сеть, барыжить лучшим вином с Восьмого, а Гвардия этого не узнает! Ха! Мы загнали их, как крыс…
— Кара, убери ноги со стола, пожалуйста, — ласково шикнул Ян. — Это некультурно.
Кара убрала.
Рота Смерти пыталась выведать подробности. А вот Ринка с Рыжим по большей части отмалчивались — такое у них было настроение или они не отваживались перебивать словоохотливых гвардейцев? Вирен метался посередине, отчаянно желая, чтобы невидимое напряжение спало и они насладились обедом. Рыжему нужно было немного развеяться в компании, которая не стала бы на него пялиться: драконий глаз — это не самое удивительное, что им приходилось видеть.
Проблема была не в Гвардии. Вирен понимал, почему их боятся, у них была… репутация. Но надеялся, что, проведя пару недель рядом с Ротой Смерти и поняв, что они никакие не чудовища, его друзья примут и Сатану с ее вернейшими офицерами… Однако, как оказалось, Рыжего сбивало не только это. Ему сложно было привыкнуть к семейному застолью, он слишком долго жил одиночкой.
— Мне кажется, у меня в глазах троится, — еще входя в таверну, фыркнул Рыжий, насмотревшись на слаженно двигающихся гвардейских офицеров. — Денница, да так с ума сойти можно! Как вы их различаете? Вот это Кара или Влад? — он ткнул в спину быстро мелькнувшей фигуре.