— Ты посмотри на него, поц какой! — слышится сзади, где-то в затылке между ушей, — заюлил, "замотал хвостом"!
— Правильно! — впервые слышится басистый глас Вельзевула, — отрубить ему хвост по самые уши!
— Вот именно, а то привык с детства жрать так, чтобы "за ушами трещало"!
— Заткнитесь вы там! — не выдерживаю я и услышав в ответ злорадный хохот, умоляюще обращаюсь к Следователю, — помогите мне, пожалуйста!
— Пока не могу, — разводит руками Военный Прокурор, — пока сюда окончательно не перейдёшь…, если ещё перейдёшь конечно. Ну, об этом мы уже говорили. И вообще, скажи мне на милость, а ты зачем с ним, с Сатаной споришь? Тебе сколько лет?
— Сейчас или вообще? — недоумевающе переспрашиваю я.
— Какая разница! — возмущённо отвечает Воспитатель, — подумай сколько тебе и сколько ему? Люциферу сколько лет?
— Ну, — "чешу" я в затылке, — по официальной хронологии, семь с половиной тысяч…
— И скольких он, за это время, таких как ты, к себе, туда, в ад утащил? — интересуется Следователь.
— Да понял я уже, понял, — сокрушённо склоняю я голову, — виноват.
— Ну вот и хорошо, — кивает Архангел, — а теперь, давай, расскажи, что тогда произошло.
— А что собственно рассказывать? — начинаю я, — так то они, собственно говоря, совершенно правы. Избалован я был сытостью, не знал что такое, не то что голод, но и как жить впроголодь. Измучался за время первого курса. На каникулах, дома, чуть-чуть вроде отдохнул, а тут "колхоз". В деревню нас, весь второй курс, картошку убирать. И холодно, и голодно. Те у кого деньги были с магазина подкармливались, уж очень плохо нас в столовой кормили, а у меня…
— "Хрен в кармане"! — слышится сзади сиплое злорадное хихиканье.
— Не обращай внимания, — успокаивает меня Дознаватель.
— Да пытаюсь, — отвечаю я, — вот правда, сейчас, тоже, прям зло берёт когда слышу разговорчики наших псевдоправославных псевдохристиан, что "пост не в брюхе, а в Духе", что "ты мясо ешь, а ближнего не ешь", что "Любовь превышает пост", не могу я, так и хочется заорать, а вы хоть понимаете ТО, о ЧЁМ вы говорите? Ведь это сказано православными монахами, аскетами, для православных подвижников же! А вы здесь причём? Вы, у которых кошелёк всегда полный и в магазинах, рядом, продуктов битком каких хочешь. А вы, позвольте спросить знаете что такое реальный голод? Не то, якобы воздержание, когда ты разумом осознаёшь, что всегда можешь, если невмоготу стало, пойти, купить и поесть, а когда ты, не только вчера и позавчера, а уже неделю ничего не ел, и сегодня ложишься спать голодный, и завтра неизвестно, покормят тебя или нет. Как со мной это, во время службы произошло, когда в плен к азиатам магометанам попал и они "сломать" меня пытались…
— Ты отвлекаешься, — возвращает меня "на стезю" Воспитатель.
— Да, простите, — продолжаю я, — ну и вот, а нам тогда, всем студентам устроили соревнование, кто раньше положенную норму, в виде квадратных метров ли, или мешков картошки на человека, выполнит, тот из этого "концлагеря" будет отпущен. Кто-то этим воодушевился и начал "пахать", а мои одногруппники…
— "Хрен" на это дело "забили"! — слышится сзади восторженный вопль.
— Вот я и соорганизовал, — продолжаю я, — с ещё тремя девчонками из своей группы, как бы отдельное звено и начали мы усиленно эту картошку собирать. И на несколько дней меня только и хватило. Начали меня и пацаны одногруппники "чмырить" за то, что я от "коллектива" отрываюсь, и другие, почему то, тоже. И осознание пришло, что разница в днях пребывания получается мизерная, всего три, четыре дня, а что это в сравнении с теми пятью, шестью неделями, которые предстояло там провести? Вот и "закосил" я, сослался на то, что у меня желудок болит, гастрит мол, съездил в районную больницу и взял справку. У меня и вправду, ранее, живот побаливал, так что все симптомы я знал и приём у врача прошёл как надо. Помню, как на меня, те девочки смотрели, когда я уезжал…, как на "врага народа", и только сейчас понимаю, чего я тогда натворил…, они же мне поверили, воодушевились…, им же ещё труднее, чем мне было…, потому что я и деревенский, и общаговский, и пацан всё-таки, а они городские, домашние, нежные создания…
— Раскаиваешься? — резюмирует Следователь?
— Ещё как! — вскидываюсь я, — честное слово! Сам себя ненавижу за тот случай!
— Ну ладно, так и запишем, — кивает головой Воспитатель, — на этот раз достаточно.
— А что ещё что-то будет?! — как выжимаемая тряпка скукоживаюсь я.