— А Джоуль?
— Так это кот Амперяна, про него во второй главе.
— Значит, — продолжил Илья, — мне надоело рассказывать, как именно кто-то раскрыл какую-то очередную тайну природы. В конце концов, я это тоже умею. И прошу у вас разрешения основать Императорскую академию наук с бюджетом примерно в пять процентов нашего годового, где я буду работать порядка десяти часов в неделю. И примерно половину того, что осталось от захваченных из будущего радиодеталей, вот список.
Нужно ли говорить, что первый министр с пастырем единогласно высказались за удовлетворение просьбы императора?
Глава 31
Третьего марта одна тысяча семьсот тридцать второго года небольшой самолет-амфибия «Пеликан» заходил на посадку в только что построенный аэропорт Племянниково, расположенный почти сразу за Зеленоградом. За штурвалом сидел я, рядом Элли, сзади его величество Михаил Первый и его святость Викторий Второй. Остальные два места были пусты. Мы только что проводили Илью, Колю Баринова, бывшую английскую королеву Анну и еще полтора десятка давно знакомых нам людей. Куда? Никто в мире не мог этого сказать точно, и неизвестно, сможет ли когда-нибудь.
Как целую жизнь назад на Байкале на моих глазах исчезла лодка с бело-синим парусом, так и сейчас в Бассовом проливе покинул этот мир маленький, всего сто тонн водоизмещением, но великолепно оснащенный кораблик «Арго» с Ильей и прочими на борту.
Первый шаг на этом пути был сделан восемнадцать лет назад, когда Илья сообщил нам с Виктором, что хочет продолжить свои исследования, начатые в двадцатом веке.
— Хочешь еще раз убедиться, что нам можно не опасаться гостей из будущего? — спросил я тогда.
— Нет, — покачал головой Илья, — это и так ясно. Путешествие в параллельный мир невозможно, по крайней мере в рамках моей теории. Допускается исключительно перенос в прошлое своего же мира. Причем точно в тот момент, когда от него только-только начинает отпочковываться еще один вероятный вариант. Наш новый мир по отношению к тому, откуда мы родом, прошлым уже давно не является. Своего же будущего у него пока нет, мы, собственно, его и создаем. А вот прошлое — есть, и тут, кажется, возможны интересные варианты.
Больше Илья на эту тему не говорил, из чего я сделал вывод, что у него ничего не получается, — как потом выяснилось, ошибочный. Но академия и без исследований свойств времени выдавала неплохие результаты, так что Илья явно работал не зря. Однако два года назад он позвал меня в гости, сказав, что есть тема для серьезной беседы.
— Посмотри на меня, — предложил друг, — и прикинь, какому году двадцатого века соответствует мой вид.
— Примерно восемьдесят восьмому, — вынужден был я признать.
Да, за последние десять лет Илья здорово сдал. Он ведь появился тут на двадцать лет раньше нас с Виктором, да и в прошлой жизни начал стареть раньше меня.
— Никакой лейкемии у меня вроде нет, но это дело такое… даже если ее не будет, еще что-нибудь образуется. В общем, мой здешний путь явно подходит к концу. Советую обратить особое внимание именно на слово «здешний».
— Получилось? — ахнул я.
— Да. Вчера был первый успешный заброс крысы. Сразу после него ее удалось вернуть, и к вечеру она сдохла от старости — точно как в тот раз.
— И куда сейчас получилось?
— Примерно на двадцать тысяч лет назад.
— Ого!
— Мне тоже так кажется, но в истории нет точки ближе.
— Там же питекантропы!
— Сам ты питекантроп, там уже давно кроманьонцы. Но возможно, где-то еще сохранились неандертальцы.
— А это еще кто такие?
— Люди, у которых объем головного мозга больше, чем у современного человека, но они почему-то исчезли. Если верить антропологам, внешне довольно похожие на меня.
Илья помолчал и закончил:
— Разумеется, тут еще много неясностей, но, по предварительным прикидкам, для их преодоления потребуется не больше полутора лет. Так что подумай, хочешь ли ты идти со мной. Виктору уже предлагалось, он отказался.
М-да… Если бы подобный выбор встал, когда мне останется всего ничего от жизни, как Илье, может, я и согласился бы. А может, и нет. Но сейчас…
Бросать детей, страну и дело всей своей второй жизни ради того, чтобы начать третью?
Я открыл было рот, чтобы последовать примеру пастыря, но вовремя заткнулся. Ладно, мне уже никуда не надо, хватит того остатка, что доживу тут, тем более что дел невпроворот, а осталось мне никак не меньше двадцати лет. Но Элли-то зачем лишать шанса? Без меня она никуда не отправится, тут и думать не о чем.