— Во-первых, на буерах, — пояснил я и рассказал, что такое буер.
Объяснил, что по ровному льду он может идти почти против ветра и с приличной скоростью. После чего добавил, что основным видом каторжных работ у нас является заливка ледяных дорог для буеров.
— Там же, где дороги проложить невозможно, мы путешествуем на воздушных кораблях, — продолжил я свой правдивый рассказ.
Как и ожидалось, в этом месте лица собеседников выразили самое неподдельное изумление.
— Неужели у вас их нет? — в свою очередь удивился я. — Но это же так просто! Если хотите, я покажу вам модель — мы их используем для определения скорости ветра на разных высотах.
Дон с купцом выразили живейшее согласие, и вскоре я демонстрировал маленький, чуть больше метра диаметром, тепловой воздушный шар, склеенный из тонкой папиросной бумаги. Его подвесили к рее, я разжег горелку, и шар начал помаленьку приобретать форму. Я же тем временем объяснял:
— Дым всегда поднимается вверх, вы заметили? Так вот, это происходит потому, что горячий воздух легче холодного. А закон Архимеда действует не только в жидкости, но и в атмосфере, которой мы с вами окружены со всех сторон. Значит, если определенный объем горячего воздуха заключить в достаточно легкую оболочку, то, поднимаясь сам, он поднимет и ее. А если оболочка будет очень легкой, шар сможет поднять груз.
К этому времени мой монгольфьер уже надулся, я отцепил его от реи и отправил в полет — на нитке, естественно, чтобы далеко не улетел. Минут через пять сухой спирт в горелке кончился, и я потихоньку подтянул шар к себе. Вытащил из его верхушки затычку, после чего аккуратно сложил изделие и предложил дону Себастьяну:
— Если хотите, могу подарить это вам.
— Да, конечно, — сказал пораженный моей щедростью дон. — Но, значит, если сделать такой же шар, только во много раз больше…
— То на нем спокойно можно будет летать, — закончил я его мысль. — Совершенно верно, я потому и сказал, что это очень просто. А чтобы шар летел в нужную сторону, его можно вместо простой горелки снабдить паровой турбиной, которую я вам показывал в прошлый раз. Причем для воздушного винта даже не потребуется редуктора, его можно сажать прямо на вал.
Вот так, подумал я, глядя на дона, аккуратно укладывающего подарок в прилагаемую к нему коробку. Пусть теперь строят воздушные линкоры! Ведь как будет здорово, когда просторы пятого океана начнут бороздить бумажные монгольфьеры с паровыми турбинами. В конце концов, разве не о таком всю жизнь мечтал Жюль Верн?
Ближе к десерту беседа дошла и до фрегата.
— Если бы он не пришел с вами, я бы сказал, что это корабль английской постройки, — заметил купец.
— Вполне возможно, что и английской. Это наш трофей. Мы мирно плыли к вам, когда на нас напали эти нехорошие люди. Ничего не поделаешь, их пришлось пленить, а корабль объявить собственностью Австралийской империи. Однако, дорогой господин Гонсало, позвольте мне исправить одну маленькую несправедливость. Ведь мы с вами давно и плодотворно сотрудничаем, причем я надеюсь, что в будущем этот процесс продолжится и разовьется. Но ни одного подарка от нас вы еще не получили! Во исправление данного прискорбного недоразумения будьте так добры принять.
С этими словами я вручил почтенному купцу барабанное ружье, внешне неотличимое от тех, что были у наших матросов. И показал, что надо делать для выстрела и как снимать крышку для подсыпки пороха в резервуар и чистки колесцового механизма. В общем-то конструкция несильно отличалась от подаренного в прошлом году револьвера, так что дона с купцом заинтересовала только леска, намотанная на ось колеса-воспламенителя, а другим концом прикрепленная к затвору. Я был готов к подобному вопросу, и ответ последовал мгновенно:
— Это жила из левой задней ноги хихервохера.
Естественно, собеседники захотели узнать, кто это такой.
— Ну, — развел руками я, — как вам сказать. Он такой зеленый и прыгает коленками назад.
— Саранча? — догадался дон.
— А теперь я не знаю, что это за зверь, у нас такого не водится. Дон Себастьян, вы мне его не нарисуете?
Я подвинул коменданту бумагу и карандаш, и он, не чинясь, неплохо изобразил кузнечика.
— Да, наш хихервохер довольно похож на это животное, — кивнул я. — Только он покрыт шерстью и имеет вот такую морду.
Далее к голове кузнечика были пририсованы челюсти от крокодила.
— Интересно, какого он размера? — поинтересовался купец, с опаской глядя на рисунок.