над ним смеяться, а Воины не замечать… Нет! Он сдаст экзамен, даже если для этого и придется сразится с целым полчищем Воинов, хренаров, медведей и дикарей, вместе взятых!.. Он победит!
Джимми стоял в полукруге, перед столом, заваленным дубинами всех фасонов и размеров, за столом, как и тогда, восседал Совет Десяти, высший Орган Ордена… Стоял, сжимая уже выбранную дубину — короткую, крепкую, как будто специальную и специально изготовленную для того, что он задумал… Придумал…
— Сынок! Ты имеешь право выбрать противника, -
прорычал один из десяти.
— Это священная традиция всех Воинов!
— Желаю биться с… Большим Хо! -
звонко и громко выкрикнул Джимми, крики одобрения и стук дубин об дубины говорили о том, что Воины оценили нахальство Соискателя и им оно понравилось.
Раздвигая дикарей широченным плечом, в полукруг вышел Большой Хо со своим неизменным бревном.
— Ну держись, парень, ого, у тебя уже и щетина появилась, взрослеешь!
— Сам держись за свою дубину, когда падать будешь, толстый медведь!
Большой Хо шагнул вперед, взмахнув бревном, но Джимми неожиданно для всех
упал на спину, как будто обо что-то споткнулся. В толпе заорали насмешливо и недоуменно, Хо сделал еще один шаг, замахиваясь огромнейшей дубиной, а Джимми вместо того, что б убегать, уворачиватся, вскакивать, одним словом делать все то, что бы делал любой нормальный человек на его месте, сильно оттолкнулся от земли спиною и… И сильно ударил Большого Хо снизу вверх. Дубиной… Между ног…
— АХ!!! -
вскрик Хо слился с возгласами изумления толпы, и великан выронив свое бревно, схватив в горсть свое потревоженное богатство, начал медленно падать на бок, а в глазах сквозь слезы просвечивал упрек — за что?..
Джимми вскочил, с достоинством поклонился Совету Десяти, в полном составе сидевшем с открытыми ртами. Буря и шквал восторга, рева, криков, стука дубин об дубины чуть не смели победителя. Джимми скромно улыбался, наслаждаясь триумфом… Затем присев к поверженному Большому Хо, шепнул ему на ухо прямо глазах у изумленных Воинов;
— Ты сильней меня, Хо, но мне нужна была победа…
— Пошел в жопу! -
сдавленно благословил на русмате, хотя еще только несколько мгновений назад говорил по-английски, Большой Хо победителя, тщательно ощупывая увеличивающиеся на глазах гениталии — целы ли…
Вечером, сидя у костра, поедая медвежий окорок и запивая его пивом из дикой свеклы, Джимми снисходительно принимал поздравления с первым званием — Оруженосец, и с новым именем — Джи. Все Воины поучали новые имена, как знак и символ новой жизни…
Кир обнимал за плечи приятеля и орал ему на ухо так, что уши закладывало:
— А ловко ты ему по яйцам!!! Врезал ловко, а!! Свалить Большого Хо — ты далеко пойдешь, помяни мое слово, что б меня хренар сожрал, если я ошибаюсь!..
Было весело и приятно, слегка шумело в голове. От счастья хотелось плакать, от пива ссать.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
На следующий день Джи и Кир покидали Центр. Ни кто их не провожал — это было рядовое событие в жизни Воинов. Джи стал Оруженосцем. Оруженосцем Кира. Тот имел пятое звание — Старший. И естественно, был старшим и главным в паре.
— Куда мы держим дуть, Кир? -
поинтересовался Джи, когда огромные ворота захлопнулись за ними и крепость скрылась за стеною леса.
— В Крым, -
лаконично ответил Кир, покачиваясь чуть впереди Джи на корове.
— А зачем? -
не унимался новоиспеченный Оруженосец.
— У нас две цели — показать тебе Территорию и посмотреть — нет ли чего интересного, может быть наймемся к какому-нибудь дикарю…
Джи внимательно оглядел Кира — штаны из коровьей шкуры, сапоги, дубину, волосы до плеч, борода, и усмехнулся — дикарю… Забавно, Кир себя дикарем не считает.
Молча Воины въехали в самую чашу леса. Солнце осталось за макушками огромных сосен, здесь же было темно и сыро. Орали гурки, противно-противно… Джи ехал за Киром след в след и внимательно смотрел по сторонам. Вокруг таилось коварство и жестокость, где-то бродили яростные хренары…
Кир остановил корову и поднял правую руку вверх открытой ладонью вперед — внимание, соблюдай тишину, следи за мною, будь наготове. Джи вцепился в дубину еще с большей силой и приблизившись к Киру, вытянул шею, пытаясь разглядеть то, что привлекла внимание Старшего. Впереди ни чего не было видно — лишь кусты.