обратился визорообозреватель к оператору с камерой. Тот направив камеру с микрофоном на облюбованного, а ассистент обозревателя спросил его:
-Что ты думаешь по поводу всей этой заварухи, фолкс?
на весь экран расплылась в улыбке заросшая волосами молодая морда, вся в клубах разноцветного дыма, с каким-то наслаждением ушедшая во свой внутренний мир.
-Пошел в жопу, придурок! –
счастливо улыбаясь, медленно и явно с трудом, ответил спрашиваемый. А обозреватель бойко продолжил:
-Спасибо Лак, вы слышали мнение молодежи, действительно – зачем беспокоится, Мировое Правительство примет должные меры. Пусть у правительства болит голова... Чан Зитцен задумался. Он вспомнил сына-оболтуса, норовящего все время влипнуть в какую-нибудь историю и подгадить родному отцу в деле управления Цивилизованным Миром... Затем он вспомнил, что скора выборы, всего через год, и если ООН не выйдет с честью из этого дерьма, то есть кризиса, то не видать ему как своих ушей, еще одного срока председательства... Уже шестнадцать лет бессменно возглавлял Чан Зитцен ООН и вел весь Цивилизованный Мир к еще более блестящим вершинам мира, прогресса и процветания... Да... Если он не пройдет на пятый срок, то тогда все... Прощай огромная зарплата, почет, уважение, власть... Останется лишь пенсия, старость, мемуары... А как еще хочется послужить на защите мира, прогресса и процветания... Ведь он еще не старый... Всего два года назад у него родилась дочка, Кларуся, Кларусенька любимая...
Чан Зитцен тщательно оттер салфеткой с ароматом жасмина выступившие слезы и решительно нажал кнопку.
-Слушаю, –
посередине кабинета размером с небольшое гольфовое поле стоял верный Ку и ждал приказаний.
-Я забыл... –
растерянно произнес восьмидесяти девятилетний Чан и еще больше сморщился и так сморщенным своим лицом. Чан не одобрял пластические операции, только женьшеневые втирания.
Ку выключил визор, вставил диск с успокаивающей музыкой в музофон и включил его. Чарующие звуки обволокли уставшего Председателя и он уснул... Ему снился сон, что он молодой, здоровый и красивый, одетый в элегантную шкуру и лупит лично по головам дикарей. Лупит дубиной с клеймом своей личной фабрики по выпуску клюшек для гольфа, а в этот сумасшедший месяц мгновенно уловившая ветер перемен и коньюктуры, и перешедшая на выпуск дубин... Лупит не забывая элегантно улыбаться широченной улыбкой ковбоя из старомодных фильмов многочисленным журналистам, фотографам и телеоператорам... Где-то далеко, возглавляемые его старой и не сильно красивой толстой женой, скандируют толстые и некрасивые женщины, размахивая флагами и лентами, дудя в дудки и треща трещотками... А длинноногая, с огромной почти не прикрытой грудью и великолепнейшей улыбкой белокурая девушка ловко машет шпагой, высоко вскидывая коленки, чуть одетая в бикини, улыбается и подмигивает Чану... А он лупит дикарей, лупит, лупит... Лидер партии «Народное единство против дикарей» выставив вперед правую руку, проорал с автобуса в мегафон: -Вы видите людей, требующих не применять силу против дикарей! Они заодно с ними, они желают, что бы наши жены и дочери достались дикарям! Докажем им, что мы сильны!!!
Воодушевленные словами вождя и подогретые во время подвезенным пивом, члены народного единства кинулись на гуманных оппонентов, желая их убедить в неправильности выбранного пути. Те не соглашались... Началась дискуссия. Трещали транспаранты и плакаты, обрушиваемые на головы, хрустели зубы и очки, раздавалось визжанье, рычанье и уханье, свистела полиция, тщетно пытаясь разогнать дерущихся универсальными разгонителями...
А на траве под деревьями сквера, вздрагивая и всхлипывая, чуть дыша от изнеможения, катались представители молодежи, держась за животы и визжа от смеха. Метались операторы национальных и региональных программ Ти-Ви, журналисты и фотографы норовили урвать свой кусок новостей... В небе раздалось гуденье и из пожарных вертолетов, прямо на разгоряченных дискуссией демонстрантов, полилась холодная вода. В огромном количестве, сотни, тысячи литров холодной воды... Демонстранты стали разбегаться, хотя это больше походило на «расплываться», спасаясь от импровизированного ливня. Сидя в огромной луже, в мокрой шкуре из искусственной норки и счастливо улыбаясь, Сэм Зитцен кричал во весь молодой голос: -Вот это оттяг, вот это оттянулись, ну круто, ну супер, ну в кайф, ну сила!.. Чан Зитцен проснулся от легкого потряхивания за плечо. Над ним стоял Ку, секретарь был выбрит и одет в свежую сорочку, щеки отливали лиловым, белки глаз хитро блестели. -Пора господин Председатель, вас ждут великие дела. Все уже собрались в многоугольном зале.
Чан Зитцен переоделся с помощью секретаря, протер перед зеркалом свое лицо женьшеневой эмульсией, похлопал себя по щекам и оставшись довольным собственным видом, твердо печатая шаг, отправился на заседание, посвященное возникшей проблеме. Чан Зитцен был тверд и решителен, он был готов драться за Цивилизованный Мир...
Часть вторая. БРИНЕР.
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Ричард собрал вещи в сумку, аккуратно расставил оставляемые им книги на полке и огляделся – ничего не забыл? Ничего... Гладкие, окрашенные в светло-серый цвет стены, большое окно стеклопластика, блестящий кафелем туалетный уголок, все было пустым, как будто он здесь и не жил... Усевшись на стул, Ричард стал ждать долгожданного момента. Невысокий, толстенький, с залысинами и длинным хвостом волос, тридцати двухлетний Ричард не был красавцем, но хвост волос и густая окладистая борода, столь необычные среди людей, вместе с длинными усами, делали его оригинальным и привлекательным. Маленькие хитрые глазки выглядывали из-под кустистых бровей. Выглядывали со смехом, иронично состояние духа было для него постоянным и неизменным, за исключением немногочисленных и непродолжительных моментов в жизни. Ричард потянулся всем телом, пухлыми ладонями отряхнул пиджак и брюки от невидимой пыли, и решительно встал, взглянув на ручные часы. 10.00, пора и честь знать... Бесшумно распахнулась стальная блестящая дверь и в проеме возник тоже вечно улыбающийся Руди, так вот чья сегодня смена! но, как подозревал Ричард, этот придурок улыбался вечно только по одной причине – зачат в пьяном виде родителями-алкоголиками. -Ты готов? Девочки уже визжат у ворот, заждавшись тебя. -Болтай, болтай, зато тебя ни кто ни когда не ждет...
Руди усмехнулся и побрякивая ключами, повел Ричарда по ярко освещенному коридору, устеленному толстым ковром серого цвета и с длинным рядом стальных дверей по обе стороны...
Спустившись совместно с четвертого на первый этаж в кабине лифта и передавая Ричарда дежурному офицеру, Руда вновь соизволил пошутить: -Если соскучишься – милости прощу назад. Комната в нашем отеле найдется. -Пошел в жопу, придурок!..
Руди захохотал и исчез. Ричард очень надеялся, что навсегда. Офицер положил его правую ладонь на горизонтально расположенный монитор компьютера, Ричард почувствовал щекотание и через минуту с жужжаньем из щели под экраном вылезла длинная бумажка розового цвета с его, Ричарда, фотографией. Офицер одел фуражку, приосанился, поправил ремень и приняв официальный вид и предписанную уставом внутренней службы, позу, произнес;
-Ричард Паркер, сегодня, 29 июня 2255 года вы освобождаетесь в связи с окончанием срока лишения свободы, вынесенного вам решением суда. Надеюсь, что эти четыре года прошли для вас не даром и вы сделали должный вывод, и в дальнейшем... -В жопу, в жопу, открывай двери, ноги затекли...
Офицер поперхнулся, но привыкший к грубости постояльцев тюрьмы, нажал кнопку.
Стальная дверь с щелчком распахнулась и Ричард шагнул вперед. Это был тесный тамбур, дверь захлопнулась за ним, раздалось жужжанье, компьютер произвел последнее идентифицирование, распахнулась дверь и... -А где же девочки? –
обескуражено пробормотал Ричард и огляделся. Руди обманул – мимо тюрьмы по широкой улице проезжали блестящие открытые и закрытые автомобили, по тротуарам спешили редкие прохожие, деревьев на этой улице не было, а над всем этим великолепием светило яркое солнце на безоблачном синем небе. На горизонте над домами серой громадой гор возвышались небоскребы Манхэттена, но совершенно не было видно того, кто бы радовался и приветственно кидал в воздух предметы нижнего белья в честь освобождения Ричарда Паркера, отсидевшего четыре года строгой изоляции.
Тяжело вздохнув – судьба, Ричард махнул рукой и усевшись в остановившийся автомобиль такси, проворчал: -1482 стрит, бар «Зеленый бегемот», парень, да пошевеливай колесами, я тороплюсь.
Вежливо чем-то там щелкнув, электронный водитель обратился к пассажиру, трогаясь с места:
_Не желаете ли прослушать какую-либо музыку, программу вечерних развлечений в Увеселительном Центре или интеллектуальную беседу на какую-нибудь концептуальную идею?.. -Заткнись и крути колеса, я хочу посидеть в тишине! –