Грязный бродяга в каких-то немыслимых лохмотьях, стоя над ямой, насмехался над старухой.
— Что, старая — готова поджариться на костре?
— Чему радуешься? — одёрнул его Шут. — Завтра и тебя может ждать то же самое.
Бродяга обернулся к нему и осклабился:
— Если нет своих радостей, почему бы не порадоваться чужому горю?
Отойдя от ямы, Артур оглядел здание тюрьмы. Двухэтажное строение причудливой формы из тёмного кирпича, с маленькими зарешёченными окошками, соседствовало странным образом с колокольней, где висел один колокол, звук которого, видимо, они слышали при пожаре. Мрачное здание внушало и подавляло, особенно по контрасту с разноцветной бурлящей площадью и низенькими домишками вокруг неё.
— Много ли там сидельцев? — задумался вслух Артур.
— Нет, сейчас немного, — откликнулся Шут. — Вот когда были голодные бунты, тюрьма была забита битком.
— Поначалу ведь строили церковь, — поделился он. — Но, когда недостроенная церковь сгорела, решили, что это дурной знак, и переделали её в тюрьму.
Шут лукаво улыбнулся и развёл руками.
— Какой-то злой рок преследует людей — вроде строят храм, а выходит тюрьма.
— Что же в городке нет церкви?
— Есть небольшая в другой стороне. А так по церковным праздникам и в воскресенье ездят в монастырскую церковь. Она здесь недалеко.
Оставив Артура, Шут отправился к своей «любезной». Артур на лошади проехался до речки и искупался, несмотря на то, что время уже было закатное.
Выйдя из воды и попрыгав, чтобы согреться, он натянул свою одежду и подошёл к лошади.
— Как же мне тебя назвать? — он погладил её по холке.
Лошадь фыркнула и посмотрела наверх. Артур тоже посмотрел наверх и заметил первую вечернюю звезду.
— Арктур! — обрадовался он и посмотрел на лошадь. — Это моя звезда! — объяснил он ей. — Только на одну букву отличается… Давай-ка, я назову тебя Звёздочка! Вон у тебя и белое пятно на лбу есть! Ты как — не против?
Лошадь ещё раз фыркнула, что Артур оценил, как знак согласия.
Поздним вечером Артур прогуливался по площади, сбежав из душной и шумной корчмы, где Шут балагурил с товарками за кружкой вина. Он вернулся от своей «любезной» быстро и был малость не в духе. Впрочем, долго печалиться он не умел, благодаря счастливому свойству характера. Поэтому быстро нашёл разбитных девиц и угостил их вином. Артур улучил минуту, чтобы сбежать. На душе у него цвела грусть.
Погуляв немного по опустевшей ярмарке, он направился к тюремному зданию. У дверей тюрьмы сидел солдат с алебардой. Ему было скучно, и по тем взглядам, которые он бросал через площадь, в сторону корчмы, было ясно, что он хотел бы сидеть там. До тюрьмы доносилось нестройное пение подвыпившей компании, и солдат тяжело вздыхал, проклиная свою службу.
Артур прошёлся мимо него, украдкой бросая взгляд в его сторону. Солдат не обратил на него внимания, погружённый в свои невесёлые мысли.
— Хорошо бы его отвлечь, — подумал Артур. — Может быть, я сумею поднять решётку и выпустить гадалку.
Решившись действовать, он направился в корчму и через минуту вышел оттуда с Шутом.
— Объясни толком — чего ты хочешь? — недоумевал Шут.
— Там сидит один солдат, всего один! Уговорите его пойти в корчму, предложите ему выпивку, а я тем временем выпущу гадалку.
— Далась тебе эта гадалка! Что она тебе — родственница что ли?
— Неужели вам её не жаль, неужели мы завтра будем наблюдать её мучения на костре? Я себе не прощу этого!
Кое-как он уговорил Шута, и тот пошёл через площадь к тюрьме. Артур незаметно приблизился тоже и встал за каким-то деревянным щитом, откуда он мог наблюдать. Шут присел на лавочку рядом с солдатом и заговорил с ним. Говорили они минут десять. Артур уже начал терять терпение. Наконец они поднялись и пошли через площадь к корчме. Проследив за ними и убедившись, что они зашли в корчму, Артур быстрым шагом пошёл к позорной яме. Ночной полумрак освещала луна и факел на стене тюрьмы. Артур наклонился к решётке и позвал:
— Года! Вы меня слышите?
Он увидел, как старуха зашевелилась и подняла голову.
— Я вас вытащу отсюда! Помогите мне поднять решётку.
Он взялся за прутья решётки и с силой потянул её к себе. Старуха встала и вытянула руки вверх. Но она не достала решётку, а Артур понял, что он один не осилит.