— Ничего, старина! Как-нибудь всё наладится. Не вешай нос! Я вот немного успокоился, побывав на могиле отца… Во всяком случае, появилась какая-то определённость, всё стало намного проще.
— Виконт! Вы по-прежнему можете рассчитывать на нас! — горячо объявил Шут.
— Я знаю… В тебе я никогда не сомневался.
Он посмотрел на своего коня и грустно сказал:
— Втроём на одном коне мы будем выглядеть нелепо… К тому же мой конь захромал на левую ногу. Ему нужен отдых.
— Мы куда-то отправляемся? — спросил Шут. — Я думал, вы захотите повидаться с графом Тибо.
— Нет. По крайней мере, не сейчас. У меня другие планы, — задумчиво ответил Виконт. — Мы пойдём в Анжер.
— Пешком?! — поразился Шут. — Это же тридцать лье!
— До Тура нас довезут, я договорюсь, а там пешком. За три дня доберёмся, — успокоил его Виконт.
— А не проще купить трёх коней у Аббата в счёт его долга?
— Аббат уже в курсе того, что сказал Легат. Не сомневаюсь, что и Лонгрин с ним поговорил. Встретившись во дворе, я поздоровался, а он мне только сдержанно кивнул. Так что сейчас не лучшее время выбивать из него долги.
— Ну что ж, когда-то я был паломником, — грустно констатировал Шут, — придётся вспомнить этот давно забытый опыт.
Выйдя в полдень во двор монастыря, они сели в открытую повозку. Возница тронул поводья, и лошадь тронулась. Они выехали из ворот монастыря. Дорога пошла под уклон с холма.
Виконт был задумчив и молчалив. Шут устроился поудобней и закрыл глаза.
— Ночью я плохо спал, — объяснил он. — Попробую наверстать в пути.
Артур смотрел на окрестные холмы и поля, и думал свои невесёлые мысли.
— Что я делаю, куда я еду? Мне бы надо искать Адама, а я влип в чужую историю, в чужую жизнь. Неужели я навсегда останусь здесь?
Через три часа они доехали до ворот аббатства Мармутье, и Виконт сказал:
— Подождите меня тут. Я схожу на могилу приёмного отца, а потом поговорю с аббатом. Может быть, он даст нам лошадей.
Виконт вернулся довольно быстро и был не в духе.
— Дурные новости летят со скоростью ветра и обгоняют нас. Местный аббат был со мной любезен, но как-то странно смотрел на меня, и лошадей не дал… Пойдём пешком. Видимо я должен испить до дна превращение из Бродячего Короля в простого бродягу.
— Не говорите так, Виконт, — запротестовал Шут. — Никто не посмеет вас назвать бродягой. А посмеет — так я ему заткну рот своим мечом.
— Давайте, зайдём в город, — предложил он, — и я куплю для вас коня. На одного коня у меня денег хватит. Вы поедете верхом, а мы будем идти рядом.
— Нет, в город мы заходить не будем, — ответил Виконт. — Не хочу, чтобы на меня указывали пальцем. Мы пойдём напрямую, по дороге в Анжер.
Они шли уже три часа. Дорога петляла между полями. Над головами летали ласточки и жаворонки. Виконт шёл впереди, не глядя по сторонам, о чём-то думая. Шут с Артуром завели беседу.
— Зачем Виконт хочет попасть в Анжер? — спросил Артур. — Это же столица анжуйского графства.
— Именно поэтому. Виконт влюблён в младшую дочь шевалье Герье — одного из слуг графа Фулька. Он уже просил её руки, и ему не отказали наотрез, но и согласия не дали. Отговорились тем, что она ещё слишком молода, хотя ей уже исполнилось пятнадцать, и в таком возрасте это возможно. Я женился, когда моей жене было пятнадцать.
— Сейчас обстоятельства изменились, — продолжил он, — и я думаю, что ему откажут наотрез. Так что зря мы стираем подошвы своих сапог. Хорошо, если не побьют. Шевалье Герье — под стать своему господину, а тот совсем недавно зарезал свою жену и сжёг прямо с домом. Там пожарище был покруче того, что мы видели! Половина Анжера сгорела.
— А за что он её зарезал? — поразился Артур
— Дело тёмное, но подозреваю, что не обошлось без супружеской измены.
Ночевали на поле в скирде душистого сена. Проснувшись с первыми лучами Солнца, умылись в ручье и позавтракали остатками вчерашней еды. После чего вышли на пыльную, неширокую дорогу и продолжили путь.
Дорога шла среди бескрайних полей, и только однажды им повстречался, идущий навстречу, человек. Это был слепой старик с длинной палкой в правой руке и холщовой котомкой за спиной. Он шёл, высоко подняв голову, с открытыми глазами, но каждый, кто заглянул в его белёсые глаза, понимал, что они на этом лице лишние.