Выводили Адама из игры предварительно погрузив его в медикаментозную кому. Вышгородскому очень понравилась реакция его симбионтов на подобную манипуляцию. В первый момент симбионты напоминали лошадь, еще секунду назад несшуюся на всем скаку и внезапно вставшую на дыбы. Сразу же начались процессы детоксикации организма, причем реакция была столь стремительной, что собственно первая порция препаратов вообще не подействовала, потому что была нейтрализована практически мгновенно. Тогда профессор прибегнул к некоей функции, которую он специально заготовил для таких случаев. Он просто ввел директиву с правами администратора системы о том, что данные препараты выполняют полезные функции, и когда они вводятся вместе с подобными директивами противодействия им оказывать не нужно. После чего все прошло как по маслу. Адам погрузился в кому, его без проблем отключили от капсулы и переложили на специальную кровать интенсивной терапии, после чего подключив к датчикам. Началось длительное ожидание. Все показатели были в норме или не выходили на опасные значения. По мере приближения рубежа, после которого обычно наступала деградация и распад тканей образцов, напряжение стало нарастать. Однако, достигнув пика, начало спадать ровно по той причине, что ничего не происходило. Тело Адама оставалось стабильным. Для подтверждения теории у него были взяты для анализов пробы тканей. Которые благополучно распались через 56 минут и 35 секунд. Проверять произойдет ли распад всего тела в результате смерти он не стал, решив что для этого будут использованы, если конечно появятся, тела других подопытных. Спустя еще два часа, окончательно убедившись что все прошло хорошо, Адам был переведен в свою палату. Он с удовольствием наблюдал за реакцией будущей Евы, Насти, когда она «случайно» в коридоре пересеклась с их процессией. Было видно невооруженным глазом, что парень ей понравился и вызвал у нее жгучее любопытство. Впрочем, профессор видел, что Насти может быть полно соперниц, потому что Адам явно нравился подавляющему большинству персонала его центра женского пола невзирая на возраст. Кстати, Геннадий Викторович и сам подумывал, а не поставить эксперимент на самом себе, внедрив в свой организм симбионты. Однако, решил с этим подождать. Убедившись, что Адам устроен хорошо и его состояние стабильное он вернулся к себе в кабинет, и в ожидании его пробуждения занялся текущими делами. Для начала он пригласил к себе своего заместителя, Иннокентия Васильевича. Необходимо было распределить поступивших к ним людей по группам. Они совещались примерно три часа утрясая списки. Программа экспериментов была очень обширна. Необходимо было провести множество опытов. Среди подопытных были специально отобраны люди, порядка четверти от общего числа, у которых были те или иные болезни, в различных стадиях. На этой группе профессор собирался провести исследование влияния от частичного ввода симбионтов-контролеров, которые заодно играли роль транспорта для доставки лекарств в необходимые точки организма, непосредственно к очагу заболевания, также они служили транспортом для вывода продуктов распада вирусов и больных клеток. Остальные люди были разбиты на группы по возрастам и по уровням интеллекта. Необходимо было составить полную картину влияния симбионтов на испытуемых с учетом этих факторов. После чего, Иннокентий Васильевич отправился готовить первую группу экспериментов…
Настя как раз шла на свой первый, как ей сказали, тренинг, когда в коридоре она случайно столкнулась с довольно многочисленной процессией. Шедшая рядом с ней медсестра придержала ее за рукав халата, и они отошли к стене давая проход. Впереди шел давешний старичок, как она уже знала, профессор Вышгородский, научный руководитель их проекта. За ним двигалась широкая каталка, на которой лежал очень высокий, молодой человек с фигурой Геркулеса. У него было красивое мужественное лицо, которому некий особый шарм предавал довольно длинный и глубокий шрам проходящий через левую бровь и щеку. Ростом он был явно больше двух метров и одет в какой-то странный тонкий плотно облегающий костюм. Сейчас было видно что парень спит. У Насти при виде этого гиганта, как-то странно екнуло и учащенно забилось сердце и она почувствовала как краснеет. Когда процессия скрылась из глаз, они с Дашей, медсестрой что ее сопровождала, все также стояли в проходе приходя в себя.
— Ладно, Настя, пошли. Опаздываем уже, — голос Даши как то предательски дрогнул.
— Какой парень, — Настя шла за Дашей, все еще предаваясь каким-то странным мечтам. — Даш, а ты знаешь, кто это?