Был только один шанс проверить свои подозрения. И Илона рванула в самый конец коридора, где находилась комната Геннадия, по соседству с его же мастерской. Хорошо, что проживающие из соседних комнат на улице. С другой стороны, может, наоборот, плохо? Свидетелей преступления, если оно вдруг состоится, не будет…
Дверь в комнату под номером «12» была плотно прикрыта, изнутри не доносилась ни звука. Илона с минуту поколебалась. Может, подмогу позвать? Так на улице дети, да старики. Нет, придется самой разбираться. Она вдохнула, резко выдохнула и открыла дверь.
Индра беззвучно двигался по темному коридору. Нет, запах этот он бы ни с чем не спутал, даже если не принюхиваться. Вон, как разит от самого входа. И сразу понятно, за какой дверью он окопался.
Хотя, ведь идея безмерно хороша, спрятаться в таком месте. Сокол с улыбкой покачал головой. Кто будет его здесь искать, среди больных да увечных? Точно уж не белобрысые.
Он толкнул дверь и вошел.
И сразу поморщился брезгливо. В комнате было неприбрано и пахло табаком. Казалось, вонючий дым въелся даже в стены. Кровать у окна, застеленная темно-коричневым и потертым от времени покрывалом, такой же потертый палас на полу. В углу — тихо ворчащий холодильник. По левую руку стол, заваленный полуразобранной рухлядью типа старых настольных часов или вилок от электроприборов. Здесь же лежал паяльник. Табуретки или стула не было, колясочнику она ни к чему, а гостей жилец, видимо, не жаловал.
— Ты бы хоть окно распахнул, воздух — хуже, чем в катакомбах, — сказал сокол, плотно прикрывая за собой дверь.
Мужчина в кресле обернулся. Невысокий, худой и черноволосый, по лицу пролегли глубокие морщины, а в скорбных складках около рта можно было спрятать пару бриллиантов. Старая рубашка в клетку, надетая прямо на серую и мятую футболку, укутанные в одеяло ноги. Как он разительно отличался от ухоженного и статного Василия Ивановича!
— Какого хре… Пацан, ты кто? Тебя сюда не звали, так что проваливай восвояси! Бабок своих иди по комнатам развози, им брюхо свое набивать пора, — рявкнул он, разворачивая коляску.
— Ай-яй-яй, — Индра ехидно ухмыльнулся и сложил руки на груди, не двигаясь с места. — Времена меняются, а ваше племя до сих пор не умеет нормально разговаривать с окружающими. Дикарями были, дикарями и остались. Хотя, уж вы — то давно здесь живете, могли бы пообтесаться для приличия.
Лицо старика посерело от ужаса.
— Кто ты, черт тебя дери?! — прошептал он. Одновременно рука его судорожно зашарила под подушкой, лежащей у изголовья кровати.
— Тот, кто прибыл сюда поговорить с тобой, хотя в другое время даже не приблизился бы, — процедил Индра. Он смешливого и доброго мальчишки в нем не осталось ничего. — Нам нужны данные о том, как незаметно открыть портал из этого мира в наш. Наоборот не получается, белобрысые нас чуют и ловят прямо на подлете. Ходили слухи, будто твоя септима узнала этот секрет. Заплатим золотом, хоть по весу каждого из вас.
Старик рассматривал гостя, странно прищурившись, но плечи его расслабились.
— Соколеныш, значит, — покачал он головой и насмешливо поклонился, но из положения сидя и с рукой под подушкой вышло не очень. — Простите, ваше чистоплюйное превосходительство, не признал. Присесть не предлагаю, вдруг замараете свои новые штанишки. Что же касается секрета, то его знание вам не поможет, так что сразу «нет» и можешь убираться восвояси.
— Ты не понял? — глаза Индры снова потемнели. — Я пришел не просить. И золото я предлагаю исключительно по своей доброй воле. Намного проще скрутить тебя в бараний рог и заставить отдать необходимое, это не будет мне стоить никаких сил. Но я не буду — исключительно из уважения к приютившей меня человеческой женщине, которая вас всех почему-то жалеет. Но не испытывай мое терпение, землекоп. И не тяни время. Итак, в чем секрет открытия портала?
— Секрет тебе, значит, — задумчиво протянул колясочник. — А этого не хочешь?
Он резко выдернул руку из-под подушки и нацелил соколу прямо в голову крохотный, начищенный до блеска пистолет.
— Узнаешь металл, соколеныш? осклабился Геннадий, заметив, как изменился в лице незваный гость. — Одна из последних наших разработок. Стреляет шариками сушеной дурман-травы. Иномирной, не здешней. Она тебя не убьет, и даже не оцарапает до крови, но навсегда отнимет возможность превращаться, ваши маги могут хоть костьми лечь, ничего у них не выйдет. А стреляет он бесшумно, так что никто ничего и не заподозрит. Ты же знаешь, как в вашем царстве поступают с теми, кто не может становиться птицей? Куда тебя пошлют, деточка, грязь месить или скотину пасти?