И не дай вам Бог питаться тем, что в армии называлось "маслом".
- Хер вам, а не на ночь глядя, - буркнул ротный. Все-таки разговор с комбатом даром не прошел.
- Хер не нам, а всем, товарищ лейтенант мотопехотных войск, это стартер приехал, мой друг прислал. Да ты его помнишь, Артур, они еще с Тарасом недавно на лафете "волыньку" привезли.Стартер. - протянул ротный. - Ну вали. Тока быстро, шоб я не нервничал. С кем поедешь?
- Та сам.
- А хер ты угадал, какого хера сам?
- А какого хера у меня целый лейтенант сам катается, а сержант, оказуется, не может? Кого страшнее проебать, сержанта - или таки командира роты? - окрысился я.
- Уел, - кивнул Вася. - Хер возразишь. Но приказ остается приказом. Дизеля вот возьми.
- Дізель хай ЗіЛа-кунга заводить, а нє катає по магазам! - вмешался Механ и начал разливать кипяток в чашки, смешно вытягиваясь на носочках и подымая руки с белым чайником.
- Но-но, повелитель механизмов, палегше! - улыбнулся Дизель и подставил чашку. - Много не лей, я покрепче люблю... Давай ты с ЗиЛом закончишь, а я завтра сосрання стартер буду мастрячить?
- И мне кофе, - вдруг громко произнес ноутбук в углу КСП. Все обернулись.
- Федя, бля! - рявкнул Танцор. - Напугал! Ты чего, весь день тут просидел?
- Ага. - Федя потянулся и начал выдвигаться из-за стола всем своим огромным телом. - Решил с наряда не сменяться.
- А бенз кто в геник доливал?
- Ну так я.
- Значит, таки бросал пост? А как же бдительность, граница на замке, и все такое? - Вася поднес кружку к губам, как всегда не дожидаясь, пока кофе толком заварится.
- Та какая разница, камера все равно еще вчера вечером отрубилась. - протянул Федя и оперся о столб. Столб жалобно скрипнул, снова пошевелилась собака.
- Так а сидел тогда зачем?
- Так наряд же.
- Пиздец, а не армия, - сообщил Вася кружке. Кружка равнодушно исходила паром и хранила молчание.
СТЕЛС, он же Сергей. 300 метров севернее и 25 метров выше ВОП 72103.
- Куда это они? - Мара повернулся и проводил глазами грязно-белый "лендровер-дискавери", выруливший из-за бани и подымивший на выезд, в сторону КПВВ.
- Тю. В магаз, мабуть.
- Бля. Я хавки хотел.
- Набери Мастера, може, это он поехал. А шо хотел?
- Селедки и лука нормального. И картохи.
- Ухтышка. Скажи, шоб и на меня взял. - Стелс свернулся калачиком, потом повернулся на живот и попытался поотжиматься. Не очень-то и получилось, кстати.
- Сколько сидеть-то будем?
- Володя, мой примечательный друг, мы вообще-то не сидим, а лежим. - Серега попытался поразминать плечи, и снова безуспешно. - И ты меня зайобуеш каждый день. Брат, вот как сепарки засобираются, так и мы пойдем. Чи ты куда-то спешишь?
- Спешу, конечно.
- До конца смены - еще минимум... ты с какой волны?
- Достал, блин, мы в учебке вместе были!
- Значит, еще минимум полгода. Так шо не торопись, ретивый. - Серега ухмыльнулся и опять повел плечами. Заехали они вчера, значит, еще три дня - и в батальон, десять дней ждать новой микроротации. А жаль.
Серега остался бы здесь, на опорнике, отсюда можно еще было работать и работать, и хотя по зиме действия разведки сильно ограничивались, но ищущий да обрящет, да? Скомандиром общий язык нашли, "бытовуха" чуть ли не лучше, чем в батальоне, в этих промозглых бетонных комнатах брошенного здания, магазин близко, начальство далеко, свое отделение под боком - что еще надо сержанту и командиру третьего разведотделения второго разведвзвода второй разведроты отдельного разведбата для счастья?
Разве что отпуск. И селедка с луком и картошкой.
МАРТИН, он же Мартин. ВОП 72103.
"Лэндика" не глушили, и он фырчал изношенным двиглом прямо возле бани, метрах в десяти от КСП, за поленницей. Акации несколько дней назад навалили много, и для этого организовывалась целая экспедиция - туда, восточнее, на далекий край посадки. С дровами в зоне АТО всегда была беда, и мы уже привычно резали акации, посаженные, наверное, еще моим дедом, резали нещадно - буржуйки дымили всю зиму, и, честно говоря, вообще "буржуйки", то есть металлические цилиндры с трубой, были не лучшей штуковиной с точки зрения теплоотдачи. Зато они небольшие, мобильные, их можно втиснуть в любой блиндаж, жарко натопить и кайфовать в тепле. А покайфовать на войне редко получается.
Печка, что странно, в машине работала. "Лэндик" греб летней лысой резиной по легкому, полупрозрачном снегу незасеянного поля, я крутил руль и вполуха слушал Дизеля, который нудел про топливо, запчасти, какие-то тросики, блоки питания, лампочки, короче, про все это ужасающе древнее автохозяйство, доставшееся нам, кажется, прямиком из восьмидесятых. Вокруг было... да как обычно. Порванные провода ЛЭП-десятки валялись, извиваясь под снегом холодными металлическими змеями, поржавевшая опора гордо поднимала остатки керамических изоляторов, и я вспомнил, что Ярик, наше юное закарпатское дарование, все время порывался залезть на самый верх и прикрутить там флаг. Дурацкая эта мысль настолько запала в его мятежную душу, что даже обещания скорой и безжалостной расправы путем перевода на службу в И., где часть нашей роты в количестве восьми человек муже-ственно охраняла какое-то ПВО, его не очень-то и пугали. Потому что Ярик... как это правильно? А. "Занудился".