Эта история освещалась в прессе с определенной долей злорадства, объясняет графиня. Доктор Грей прославился тем, что отыскал загадочную окаменелость в желудке мертвого тюленя, выброшенного на английский пляж. Окаменелость, имевшую полное сходство с плодом, свернувшимся в материнской утробе. И это доказывает, заявил доктор Грей, что в организме животных содержатся следы их постепенной эволюции в высшую, совершенную форму – человека. Но гипотеза рассыпалась в прах. То, что Грей принял за человеческий плод, оказалось древним морским существом, которое застряло среди известковых скал, а потом было случайно проглочено ни в чем не повинным тюленем. Все утверждения доктора Грея были опровергнуты гласно и прилюдно. Француз Жирар, гордившийся своей теорией эволюции видов, посмеялся над ним с кафедры Парижского института: «Кто способен перепутать краба с ребенком? Только англичанин!»
Мария ощущает некое родство с этим человеком – она прекрасно знает, что означает потеря репутации, а вместе с ней и средств к существованию.
– Уверена, что он направляется на Московскую выставку, – продолжает графиня. – Нам остается только с живым нетерпением ждать, что же он там покажет. Может быть, русалку, чтобы доказать, что мы когда-то были способны дышать под водой?
Она постукивает веером по плечу Веры, довольная своей шуткой. Вера послушно улыбается.
– А вы не собираетесь посетить? – спрашивает графиня у Марии.
– Что посетить?
Теперь веер хлопает по Марии.
– Московскую выставку, моя дорогая. Огромное здание, целый дворец из стекла. Я нахожу его несколько фривольным, но никогда заранее не угадаешь, что решат люди, и я полагаю, есть и худшие способы показать, до чего же мы умны и искусны.
– Да, я собираюсь ее посетить. – Мария закусывает губу.
Она с облегчением замечает, что графиня отвлеклась на что-то другое.
Поезд уже приблизился к Стене, позволяя увидеть, как она поднимается над горизонтом и ее зубцы выделяются на фоне неба, как будто это замок великанов, охватывающий целый мир. Сторожевые башни тянутся еще выше, обманывая зрение и заставляя думать, что Стена ближе, чем на самом деле.
– Какое чудо! – восклицает графиня.
Другого слова и не сыщешь. Но еще больше поражает мысль о том, что Стена простирается на тысячи миль, а шестьсот дозорных башен вечно стоят на страже, бдительные и готовые к действию. Мария прижимает ладони друг к другу перед собой, чтобы руки перестали дрожать. Внезапно ей в голову приходит, что в этом жесте есть что-то от молитвы, и она с трудом сдерживает смех. Вера рядом с ней и в самом деле начинает молиться, губы шевелятся в отчаянной просьбе о защите. Графиня просто смотрит на приближающуюся Стену с по-детски восторженным изумлением на лице.
– Ну разве это не великолепно? Вы когда-нибудь думали, что увидите такое?
Графиня оглядывается на Марию, и та мысленно повторяет: «Только не так».
Поезд замедляет ход, и все погружаются в благоговейное молчание. Башня нависает над ними, Стена становится выше с каждой секундой. Утреннее солнце освещает серые щербатые камни. Мария выросла на историях об императоре, приказавшем построить эту Стену больше тысячи лет назад, о людях, чьи останки смешаны с ее камнями. И конечно, на рассказах о Сунь Тяньфэне Строителе, который пятьдесят лет назад возвел Стену заново, когда Запустенье надвинулось на Китайскую империю. Император переместил старый фундамент на сто миль к северу, укрепил камень железом, пересек великую равнину, чтобы известить Российскую империю и научить ее, как построить собственную Стену.
Мария думает о людях, что отдали жизнь ради возведения Стен. Если бы не их самопожертвование, разве не расползлась бы скверна до Пекина и Москвы и даже намного дальше? Разве не рыскали бы чудовища по всей стране, не прокрадывались бы по ночам в города?
Поезд останавливается у самого основания башни, над ним выгибается исполинская каменная арка. А еще выше поднимается дозорная вышка со стражниками, десять смотрят в сторону Китая, а другие десять – в Запустенье. Марии известно, что они носят железные шлемы с коваными масками драконов и львов, словно говоря каждому, кто осмелится подойти слишком близко: «У нас тоже есть хищники».
Снаружи выстраивается еще одна шеренга стражников. Многие ли фирмы имеют свою частную армию? Да и вообще, многие ли могут похвастаться достижениями, сравнимыми с достижениями компании? Мария знает ее историю во всех подробностях – да и кто не знает? Эта история началась задолго до появления железных дорог, к середине семнадцатого века, когда группа английских коммерсантов позарилась на богатство шелковых путей и минеральных ресурсов Сибири. Из крохотной штаб-квартиры в Лондоне компания постепенно выросла в торговую империю, а ее основатели приобрели влияние, должности в парламенте и поместья по всей стране. Когда начались трансформации, все ожидали, что компания объявит о своем закрытии. Но то, что выглядело катастрофой, обернулось окном возможностей. Именно у компании достало средств и решимости, чтобы построить железную дорогу, соединив прочной нитью два континента.