– Интересно, могли ли представить эти музыканты, что их игру будут слушать в такой глуши? – говорит Мария. – На тысячи миль вокруг нет ни единого концертного зала.
– Довольно неожиданная, но искушенная публика, – с улыбкой отвечает мужчина. – Меня зовут Судзуки Кэндзи.
– Рада познакомиться. – Мария прочищает горло и продолжает: – Я много читала о вас и о вашей работе.
Его имя не раз появлялось в статьях о сделанных компанией открытиях. Мария видела репродукции этих карт в гостиных, видела портреты Кэндзи в прессе. И слышала, как отец называл его своим другом. Насколько ей известно, он заведует целым вагоном с наблюдательной башней. Должно быть, отец провел здесь немало времени; он с гордостью сообщил, что сделал новые линзы для телескопа картографа, чтобы окружающий ландшафт был лучше виден.
– Не желаете ли бокал вина? – возвращает Марию в гостиную голос Судзуки.
Она хотела воздержаться от спиртного, способного затуманить мысли, но теперь решает, что нужно успокоить нервы. Пока Судзуки наливает вино, Мария внимательно наблюдает за ним. Он отличается от всех остальных членов команды, с которыми она общалась. Сдержанный, независимый. Много ли ему известно? Его задача – наблюдать и записывать, и, конечно же, он должен знать, что произошло в последнем рейсе, права ли была компания, обвинив во всем отца Марии. Если только Кэндзи не был поглощен видом снаружи и не замечал того, что творилось в поезде.
Картограф перехватывает взгляд Марии, и та, зардевшись, опускает глаза.
Графиня снисходит до них и настаивает, чтобы Судзуки показал ей одну из своих замечательных карт, о которых она так наслышана.
– С удовольствием – карта как раз висит здесь на стене, – отвечает он и предлагает руку графине, с легкой улыбкой взглянув поверх ее головы на Марию.
Второй приглашенный член команды, старший механик Алексей Степанович, выглядит моложе, чем ожидала Мария, но держится самоуверенно и вальяжно. Однако Мария понимает, что под дерзким видом скрывается чувство неловкости. Алексей то и дело с беспокойством оглядывает гостиную.
– А капитан к нам не выйдет? – спрашивает Мария, полагая, что было бы очень странно сначала пригласить гостей, а потом предоставить их самим себе.
– О да, я уверен, она появится… скоро, – смущается Алексей и бросает взгляд на закрытую дверь. – В начале рейса всегда много работы.
– Да, я слышала, что она очень занята.
Механик склоняется над фонографом, чтобы поправить иглу.
– И я уверена, что на нее сильно повлияли печальные события вашего последнего рейса.
Пальцы механика соскальзывают, игла скребет по барабану.
– Поезд и команда теперь сильны, как никогда прежде, – говорит он тем же заученным тоном служащего компании, какой Мария уже замечала у Вэйвэй.
«Хорошо же их вышколили», – думает она, хотя и не может определить, то ли они не желают рассказывать о случившемся, то ли им запрещено. Мария всегда считала, что отец сам выбрал молчание, намеренно замкнулся в себе. Но теперь, в поезде, она уже не так уверена в этом.
Мария собирается надавить на механика, но тот вдруг вытягивается по струнке и замирает. Вся гостиная тоже затихает, как будто кто-то щелкнул выключателем.
– Добрый вечер, – говорит вошедшая по-английски.
И это знаменитая капитан, о которой Мария слышала столько рассказов? Миниатюрная женщина лет шестидесяти, с седыми волосами, заплетенными в косы и уложенными вокруг головы. Она одета в униформу Транссибирской компании. Никаких отличий от остальной команды, если не считать золотые галуны на рукавах. И разумеется, если не считать того обстоятельства, что главную должность на поезде занимает женщина. Мария чувствует, что графиня у нее за спиной слегка разочарована. «А кого мы ожидали увидеть? – спрашивает себя она. – Воительницу, героиню авантюрного романа, высокую, суровую и гордую? Да, пожалуй, все это вместе».
В гостиную входит стюард, толкая перед собой тележку, нагруженную всевозможными угощениями, а следом за ним поваренок, несущий над головой тарелки. Капитан отходит в сторону, пропуская их, а затем жестом приглашает гостей в столовую.
Марию усаживают между картографом и механиком, напротив натуралиста-англичанина. Капитан сидит во главе стола и участвует в беседе лишь по мере необходимости. Однако графиня с лихвой возмещает ее молчаливость, она говорит с легкостью человека, уверенного в том, что его будут слушать. Подают первое блюдо – мусс из копченой форели в серебряных формочках, повторяющих очертание рыбы. Следом идут ветчина с маринованными овощами, цыпленок на пару´ в масле с острым красным перцем. Графиня, сидящая в дальнем конце стола, смотрит с подозрением, как картограф каждый раз накладывает на тарелку Марии больше, чем себе.