Тори дрожала, словно её резко облили ледяной водой. Она никогда ещё не ощущала столь жадный поцелуй. Виктория обнаружила, что такая непривычная грубая близость отозвалась в её теле томительным наслаждением. Его руки стиснули её ещё сильнее, становились буквально душащими, от чего девушка почти задыхалась, но это ещё сильнее разбудило в них двоих сумасшедшую силу влечения.
Ник резко раздвинул её ноги, и Тори крепко прижалась к его возбуждённому телу, желая чувствовать его ещё сильнее и ближе. В этот момент одежда явно стала лишней!
Николас плавно проводил руками по её шее, по контуру её тонкой талии и остановил свои действия на округлых ягодицах, сжимая всё сильнее и сильнее.
Тори пробрало током, и она не могла даже представить, что просто поцелуй разразится в её теле подобно шторму в тихих водах. Она почти лишилась разума и отдала бы всё — лишь бы этот момент не заканчивался. Впервые она вновь ощутила вкус к жизни, с тех самых пор, как её поразила острой стрелой информация о том, что Ник — это Рассел. Теперь стало всё равно.
Тори буквально потеряла рассудок и едва смогла очнуться, понимая, что Ник медленно стал отстраняться. Она оглянулась, услышав шум приближающегося автомобиля.
Чёрт возьми того, кто смел прервать их! Тори яростно сжала челюсть, скромно сомкнув ноги. Поправив чёрное платье, она провела по волосам, исправив недочёты своей прически, в которую Ник вцепился в порыве страсти, не боясь причинить девушке боль.
Николас тяжело выдохнул, пытаясь успокоиться и вернуться в реальность происходящего. Тот, кто посмел приехать в столь неподходящий момент явно заслуживает худшего наказания! Он с удовольствием пустил бы этому негодяю пулю в голову, но, вероятно, его неправильно потом поймут его люди.
Тори недовольно посмотрела на остановившийся автомобиль. Вышло два парня и один из них был Годвин, который шокировано взглянул на Викторию.
Ник посмотрел на Годвина, не выражая ни единой эмоции. Словно он в один момент превратился в камень.
Тори спешно перевела взгляд на Ника, понимая, что должен он сейчас чувствовать, увидев предателя. Ох, как же не вовремя приехал Годвин! Лучше бы не появлялся Нику на глаза.
— Мистер Морган, — начал второй парень, спешно направляясь к Николасу. — «Gravity» обстреляли сегодня в обед. Мы не могли дозвониться вам.
Ник, также как и Тори, уже могли предположить, что это — дело рук Мануэля.
— Мануэль никак не угомонится, — тихо проговорил Николас, насупив брови.
— А что он ещё сделал? — позволила себе поинтересоваться Виктория, вмешиваясь в разговор.
Ник повернул голову в её сторону и не знал, должен ли говорить то, что и сам понял, только после её слов о том, что Мануэль знает его самую главную тайну.
— Я могу сказать, кто стрелял в Гвинет, — произнёс он, встречая легкое непонимание в её глазах. — Мануэль. Он хотел убить тебя, но жертвой стала твоя сестра.
— Мануэль? А при чём тут я? Разве он не должен мстить тебе? Разве не ты его цель?
Ник мгновение молчал. Сложно будет объяснить ей всю ситуацию прямо сейчас — уместно будет отложить это на следующий раз.
— Мануэль так мстит мне. Он знает, что навредит мне лишь убив тебя. Меня убивать он не будет.
Виктория, в принципе, понимала, что иногда лучшее наказание — это навредить другому человеку, но её насторожило совсем иное.
— Почему? Неужели в дань уважения к вашей прошлой дружбе Мануэль не решается попробовать убить тебя?
— Я потом тебе объясню всё. Мне сейчас надо разобраться с другим делом.
Тори проследила по направлению взгляда Ника. Он пристально смотрел на Годвина, который, ощутив что-то неладное, остался около машины, опустив голову к земле.
Виктория соскочила с капота и, подойдя к Нику, взяла его руку в свою. Он отвлёкся от созерцания предателя и опустил взгляд на тревожное лицо Викки. Она прищурилась от тёплых лучей уходящего солнца, но не отводила от Ника умоляющий взгляд. Взгляд, который молчаливо просил попытаться понять поступок Годвина и не причинять ему каких-либо физических увечий.
— Ты же понимаешь, что я не могу отпустить его с тем, что он знает?!
— Понимаю, — уверенно кивнула Тори, пытаясь осмыслить, чем руководствуется Ник в своей деятельности. — Ты можешь лишить его свободы, чтобы сохранить тайну, но не убивай. Пожалуйста, не нужно больше смертей.
Ник взглянул на Годвина, который исподтишка выглянул, вслушиваясь в их разговор. Вероятно, он превосходно понимал, что Виктория являлась его последним шансом на выживание после его необдуманного и весьма неправильного выбора. Ник всегда действовал согласно своим собственным законам. В его мире нет ничего лучше, чем верность, и не может быть ничего хуже, чем предательство.
— Подойди! — резко бросил Николас, кивнув парню.
Годвин и даже сама Тори вздрогнули от тона Ника, не внушающего ничего хорошего.
Тори забегала глазами от Годвина к Нику. Её и без того покалеченная психика попросту не выдержит ещё одно проявление жестокости. Ей явно в скором времени нужно будет посетить хорошего психотерапевта.
Годвин не спешил выполнять приказ. Он медленно, словно ленивец, передвигался вперёд. Ник точно не был столь терпелив. Он кивнул своему человеку, и тот любезно подтолкнул Годвина к боcсу.
Тори крепче сжала руку Ника в своих ладонях. Она больше не была столь беспечна и бесцеремонна, как раньше. Теперь Виктория хорошо уяснила, что нельзя влезать в дела Ника. Свою мольбу не причинять вреда бедняге Годвину она проявила лишь в банальном сжатии руки Ника. Кажется, это не очень-то хорошо работало: Ник вовсе не обращал на неё никакого внимания.
Годвин смиренно приподнял щенячьи глаза, но в тот же момент смело пытался показать стойкость. Даже неудачная попытка проявить мужественную храбрость заслуживала уважения, как и то, что Годвин действительно был прав во всей ситуации. Предавая Ника, он пытался помочь другим невинным людям, которые могли бы стать потенциальными жертвами Рассела и Мортала. Годвин не был предателем в глазах простых людей — ему просто не стоило ввязываться в такие опасные игры. Конкуренция с такими, как Николас, очень часто чревата смертельным исходом.
— Ты правда настолько наивен, что счёл разумным встать на моём пути? — спросил Ник, и голос его был пугающе спокойным.
— Я хотя бы попытался, — едва слышно проговорил Годвин, косо взглянув в печальные глаза Виктории.
Тори ощутила на себе его колкий ответ неприятным током. Она знала, что даже не стала пытаться выбрать то, что любой назвал бы правильным решением, но, видимо, у неё совершенно другое понимание того, что действительно правильно.
Ник заметил мимолётный взгляд Годвина на Викки. Смысл этого молчаливого обвинения ясен, как день.
— Это стоило того? — поинтересовался Ник, ведь всегда перед вынесением смертельного приговора хотел услышать ответ на этот вопрос.
— Стоило ли пытаться уничтожить тебя, Рассел? — переспросил Годвин, и его голос заметно вздрогнул. — Наверное, нет, если я сейчас отправлюсь в самое пекло.
— Нужно здраво оценивать свои возможности, Годвин, — произнёс Ник, опуская взгляд на его отчаянное потускневшее лицо. — У тебя не было шансов, хотя, смею заметить, что ты оказался не настолько трусливым, как я предполагал.
Годвин грустно поджал губы:
— Я не думал, что Тори посмеет пожаловаться. Если бы не она — шансы победить были бы.
Тори косо взглянула на Годвина, смеющего предъявлять ей обвинения. Да, он прав, но её это совершенно не волновало.
— Ник, — начала Тори и, несмотря на то, что только что услышала, добавила: — Я прошу тебя не убивать Годвина. Накажи его иначе. Я очень сильно прошу тебя. Не могу больше смотреть на смерти.
Ник посмотрел на Викторию, и взгляд его был холодным, почти что ледяным. Было сложно даже предположить, что он ответит, ведь невозможно поверить в то, что Николас может прислушаться и так просто помиловать парнишку. Тори уже прекрасно поняла, что умолять его о спасении Годвина — самая глупая затея, которая только может быть.