Ник уже был в этом доме. Он знал планировку и спешно прошёл туда, где была комната Бена и его жены. Войдя внутрь, он наконец-то смог увидеть того, кого так яро желал отыскать. Наверное, будь у мистера Далтона хотя бы доля ума — он бы уже спрятался на другой конец света, ведь должен был додуматься, что рядом с Ником ему не жить. Глупый, жалкий человек, чью кровь Ник прольёт с неподдельным удовольствием.
Бенджамин стоял около старой кровати, а перед ним, мужественно выставив грудь вперёд, была его жена, именуемая Кэрол Далтон.
— Я вызвала полицию, — произнесла женщина, и голос её дрогнул, словно струна. — Не подходите ближе. Вы загремите в тюрьму, молодой человек!
— Тюрьма? — на лице Ника появилась слегка безумная улыбка, когда он сделал шаг вперёд. — Думаешь, я боюсь тюрьмы? Серьёзно?
— Пожалуйста, остановись, — Кэрол опустила взгляд, смотря, как медленно ступает вперёд ворвавшийся в дом преступник. — Прошу.
— Сколько раз меня о чём-то умоляли перед тем, как я перерезал им всем глотки, — Ник также показательно неспешно вытянул из кармана зубчатый охотничий нож.
Кэрол прикусила губу и, не желая того сама, в ужасе заскулила, уже предвкушая финал своей с мужем истории: видимо, им с Бенджамином было суждено умереть в один день. А ведь они просто желали банального счастья после всех таких болезненных потерь. Теперь мечты вновь потерпели крах и превратились в пепел.
Женщина заострила измученный, перепуганный до самой смерти взгляд на лезвии холодного оружия, которое, подобно вспышке молнии, блеснуло на свету.
— Вы мстите за Викторию, так ведь? Я понимаю боль вашей потери. Вы любили её, а я любила свою дочь, которая по вине Виктории стала случайной жертвой. Я тоже просто хотела быть счастливой со своей семьей, но у меня её отняли. Нам пришлось сделать выбор: мы выбрали хотя бы вернуть наше с Бенджамином имущество, чтобы прожить остаток жизни спокойно.
— Ты ведь знаешь, что не Виктория виновна в смерти твоей дочери. Разве нет? Именно ради денег ты сочла прекрасным решением сговориться с Мануэлем Кано, который напрямую являлся виновником убийства твоей родной дочери? — не смог удержаться Ник от мучающего его вопроса. Вероятно, любой ответ этой женщины окажется провальным. Ведь нет объяснения её лицемерным решениям. Нет ничего более жалкого и гадкого, как сговор с врагом ради банальных счетов в банке. Вряд ли такая милая девушка, как Гвинет, заслуживала подобную семью. Только теперь Нику стало действительно жаль сестру Виктории: они обе оказались заложницами своих меркантильных родителей.
Ник смотрел в печальные, наполненные слезами глаза Кэрол Далтон. Она выглядела так, словно была согласна с каждым его словом, но боялась признаться в этом даже самой себе. Вероятно, она утонула в собственной фальшивости и выбраться из пучины вязкого болота уже не имела сил, хотя, возможно, и пыталась. Плохо, очень плохо пыталась.
— Я не за тобой пришёл. Отойди в сторону и не прикрывай собой трусливого мужа! — скривившись от одного брошенного взгляда в сторону Бена, проговорил Ник.
— Нет! Ты убьёшь его, — едва слышно сказала Кэрол, не сходя с места ни на шаг.
Николас не смог сдержаться от улыбки, полной наслаждения от предвкушения того, какую мучительную адскую смерть подарит Бенджамину:
— Несомненно.
Николас понял, что женщина решила несмотря ни на что прикрывать своей спиной молчаливого мужа. Это ведь насколько нужно быть жалким, чтобы прятаться за своей женщиной… Бенджамин имел невероятную способность удивлять своей трусливой натурой с каждым днём всё больше. Необычный человек, честное слово.
Ник не стал ждать. Время у Викки было мало. Он должен узнать всё здесь и сейчас. Пока они тут разглагольствуют — она находится в лапах проклятого Мануэля! Резко ступив вперёд, он смог легко сдвинуть в сторону рвавшуюся закрыть собой мужа Кэрол. Ухватив Бенджамина за шею крепкой хваткой, Ник резко потянул его ближе и, сжимая пальцами его горло, второй рукой приставил нож под рёбра.
— Не дергайся. Поверь, меня никогда не учили осторожно обращаться с ножом. Могу нечаянно проколоть тебе лёгкие. Совсем нечаянно. А ты знаешь какого дышать, когда твои дыхательные пути заполняются кровью? — Ник удовлетворённо улыбнулся, представляя себе эту замечательную картину, а ужас на лице Бена только подпитал его фантазию. — Это чувство, когда пытаешься проглотить ещё немного воздуха, но захлебываешься собственной кровью. Не могу представить, какого это, но зрелище обворожительное. Поверь мне.
Бенджамин яро сцепил зубы и округлил бешеные глаза. Он молчал, не проронив и слова, словно у него отняло дар речи от весьма неприятной речи Николаса, который говорил с неподдельным удовольствием, предвкушая свой собственный суд.
— Скажи мне, где Мануэль держит Викторию, и я, может быть, упрощу твою смерть, — Ник улыбнулся, взглянув на испуг в глазах трусливого Бенджамина.
Бен быстро замотал головой:
— Я не знаю! Не знаю! Не знаю! — начал повторять он, словно его заклинило, будто старый магнитофон.
— Бен, зря ты думаешь, что я настолько терпеливый человек.
На мгновение все вокруг замерли. Бен и Кэрол — в ужасающем предвкушении чего-то непоправимого, а Ник дал ещё несколько секунд Бену, чтобы ещё раз хорошенько подумать. Видимо, ему времени не хватило. Зря.
Николас резко пустил руку ниже и одним лёгким взмахом распорол живот Бенджамина Далтона, позволяя тому кричать и корчиться в агонии, но при всём том ранение не было смертельным — всего лишь дико мучительным.
Ник опустил на Кэрол убийственный взгляд, когда она сорвалась к телефону, чтобы взывать скорую помощь. Женщина замерла на месте. Николас вновь посмотрел на Бенджамина, резко рухнувшего на пол и скрючившегося от невозможной боли. Он стал глотать ртом воздух, словно ему перекрыли поток кислорода. Его кожа побледнела, а глаза закатывались, будто бы в смертельном припадке.
Николас закатил глаза. Или же Бенджамин сейчас демонстрировал своё превосходное актёрское мастерство, будто бы он находился на пробном экзамене в театр, или же ему действительно настолько нехорошо: в таком случае, Бен оказался самым слабым мужчиной, которого только доводилось видеть Нику.
Ник присел на корточки рядом с Беном, неслабо толкая того в плечо, чтобы увидеть лицо своей очередной жертвы на пути к спасению любимой женщины. По щекам Бенджамина скатились слёзы. Он скривился и скулил о пощаде.
— Время на исходе, — Ник указательным пальцем постучал по своим наручным часам. — Я жду ещё не больше минуты.
— Остановись, чудовище! — выкрикнула рыдающая и бьющаяся в истерике Кэрол. — Хватит причинять вред моей семье! Хватит! Отобрали у меня дочь — теперь желаете убить мужа! Изверги!
Кэрол рухнула на пол, ухватившись пальцами за свои волосы и не смогла сдержать рвущуюся наружу сокрушительную истерику, которая тонко пересекалась с сумасшествием.
Ник без доли сочувствия посмотрел на лицемерную Кэрол, которая ради мужа была готова рвать на себе волосы. Как жалко выглядит эта сцена, при всём том, что женщине было вовсе не жаль отдать в руки смерти юную невинную девочку — а вот за бесчестного Бенджамина она проливала реки слёз. Гадко. Стоило бы и её отправить вслед за муженьком: она заслужила.
— Ты хоть знаешь, что Бен тебе не враг? — выкрикнула Кэрол, посмотрев на Николаса сквозь пелену застывших слёз. — Он никогда не вредил ни тебе, ни твоей матери!
Ник был более, чем заинтересован в словах женщины. Насупив брови, он повернул голову в её сторону, продолжая внимательно слушать совсем обезумевшую, без пяти минут, вдову.
— Бен — лишь марионетка в руках Мануэля Кано! — продолжила уставшим хриплым голосом женщина. — Он всё это время носил клеймо человека, который довёл до комы твою мать, Николас. Он был твоей главной целью для уничтожения на протяжении восьми лет, но не Бен посодействовал тому, что случилось с Луизой. Не Бенджамин! До такого состояния твою мать довёл твой отец! Это сделал Мануэль Кано!
Ника словно молнией ударило и током пронзило до кончиков пальцев. Он не моргая уставился разъярёнными глазами голодного хищника на женщину, смевшую произнести сокрушительную речь, перечеркнув всё, что знал Ник на протяжении долгих лет. Нет, он не верил. Не мог поверить. Какой в этом смысл? Он ведь хорошо помнит, как восемь с половиной лет назад вбежал в комнату и увидел лежащую на полу мать, а с ней был только Бен, который держал в руках предмет удара. Не мог этого сделать Мануэль… Зачем ему это?