— Какая разница?
— Ник работал на нас. Что пошло не так? Почему он ушел со своей мамой? Почему он помог Мануэлю отобрать твое имущество? С кем у тебя вражда? С Мануэлем или с Николасом?
Бен сжал зубы, заметно начиная гневаться на столь большое количество неуместных вопросов. Он недовольно нахмурился.
— Ты бы лучше помогала отцу справиться с неприятностями, а не напоминала лишний раз об этих гадких людях! — повысил голос Бенджамин, сжимая в руках газету.
Тори со страхом округлила глаза, вполне ожидая такой вспыльчивости отца. Она привыкла к его несдержанности. Бенджамин имел склонность к грубости. Он никогда не переживал за чувства родной дочери и покойной жены, его главной страстью были деньги. Виктория боялась своего отца, как огня. Он — единственный мужчина на всей Земле, которому она подчинялась. Основанием этому поведению стало не уважение, а только страх.
— Я помогаю, — сказала она. — Мне просто хочется знать, что послужило причиной всему, что происходит с нами.
— Тебе нужно лишь делать, что я говорю, а не лезть не в свое дело! — нервно выкрикнул он.
Тори вдохнула побольше воздуха, чтобы успокоить бурный нрав: нельзя проявлять характер в разговоре с отцом. Хотя, и терпеть его отношение также казалось невыносимой задачей. Ей уже далеко не десять, чтобы молчать, забившись в угол. Раньше было так, но стоит менять свои привычки.
— Да что случилось такого восемь лет назад, что ты буквально закипаешь от одного напоминания об этом дне?
— Мать Николаса была искусительницей! Хотела соблазнить меня. А Николас оказался местным хулиганом. Я уволил их к черту и прогнал. Я задел его гордость, вот он и нашел друга в лице Мануэля, чтобы мстить мне!
Тори замолкла, засмотревшись на злобное лицо отца. Он казался агрессивным, будто пес, сорвавшийся с цепи. Вероятно, она удостоилась только что не совсем верного ответа на свой вопрос. Если хорошо знать Бенджамина Далтона, то лживость — один из его козырей. Так он заработал немало денег в свое время. Теперь точно также Тори не стала верить, сделав выводы лишь с его слов. Она не так глупа, как отец предполагает. Ей предстоит докопаться до правды.
— Я поняла. Спасибо, — ответила Виктория и, больше не проронив ни слова, направилась в душ.
Бен проводил её хищным взглядом, ожидая услышать дальнейшие вопросы, но она лишь поблагодарила и ушла. Стоит надеяться, что его неугомонная дочь не станет лезть в дело восьмилетней давности: все те события — его тайна и никто не должен о ней узнать.
***
Предпоследняя репетиция перед первым выступлением на сцене прошла довольно хорошо. Виктория нашла общий язык с парнем по имени Рик, который ей аккомпанировал. Нельзя, конечно, сказать, что она не хотела поднять на него голос, но вспомнив, как в прошлый раз была за это наказана Ником, больше не намеревалась повторять свои ошибки. Такого унижения, как тогда, — у неё больше не будет.
Присев на тот самый диван, с которого Николас раздавал ей приказы, она взглянула на сцену, представляя там себя — стеснительную, сжатую и полностью разбитую. Вероятно, такому жестокому человеку как Ник наблюдать за её состоянием было одно удовольствие, а как же он выглядел тогда! Дьявол во плоти…
Тори часто заморгала, неосознанно понимая, что признает факт его некой зловещей привлекательности. Николас — тот тип мужчин, что, не желая того, подавляет окружающих своим твердым характером. Когда он ещё юнцом работал на её семью, в нем наблюдались проявления плохого парня, но выражалось это не так четко. Сейчас же Николас Морган будто поднялся из ада, чтобы порождать на земле ещё больше греха.
Теперь он совершенно другой человек: тот, который заслуживает загреметь в тюрьму и гнить там до конца своих дней. То, что они с Мануэлем проделывают — сверх жестокость. Таким не место рядом с нормальными людьми. И когда в руках у Тори появятся малейшие доказательства — она первым делом помчится в полицию.
Виктория отвлеклась от собственных мыслей, взглянув на Шерил. Девушка присела напротив, и на её лице засияла дружелюбная улыбка.
— Ты очень красиво пела, — сказала она и протянула Тори бутылку пива.
— Спасибо, — ответила она. — Я не пью пиво.
Шерил приподняла одну бровь вверх:
— Пора начать.
— Откажусь, пожалуй. Даже запах пива мне противен. Извини, не составлю компанию.
Шерил подняла руку, щёлкнув пальцами. К их столику подошла миленькая официантка, виляя бедрами. Остановившись, она игриво подмигнула Шерил, на что получила взаимную фривольную ухмылку.
Тори не могла понять, что вообще творится в этом месте: Шерил — девушка Николаса, но ведет себя настолько раскрепощенно, что, кажется, переспала здесь со всеми, включая работниц женского пола.
— Принеси бывшей принцессе что-то подороже пива, — сказала Шерил, поиграв бровями.
Официантка молча кивнула и также манерно удалилась, изредка поглядывая на Шерил.
— Мне показалось или вы заигрываете друг с другом? — неловко спросила Тори.
— Нечему удивляться в таком месте, дорогая, — откинувшись на спинку, произнесла Шерил. — А ты, вижу, очень правильная девочка.
Тори ухмыльнулась, припомнив, насколько бывало отвратным её поведение в беззаботном богатом прошлом.
— Ошибочное мнение, — ответила она.
Тори поблагодарила официантку, которая поставила рядом с ней стакан с дорогим виски. Пришлось попросить дополнительно колу: чистый алкоголь пить она ещё не в состоянии.
Через некоторое время Тори не заметила, как за интересным диалогом с Шерил оставила в стороне три пустых стакана со своим напитком. Алкоголь ударил в голову. Столь много она ещё никогда не пила, но сейчас это показалось спасением от тревожных мыслей, которые изо дня в день преследовали её по пятам. Виски оказался отличным помощником в преодолении страхов. Теперь стало так просто смотреть на все проблемы, что, казалось, она способна решить абсолютно всё. Даже побороть дьявола Моргана.
Ох, появись он сейчас перед ней! Узнал бы о себе много нового. Она с ним ещё точно разберется.
— Не ожидала, что принцесса будет такой простой, — проговорила Шерил, приподняв вверх свою бутылку с пивом.
Тори взяла стакан и ответила тем же.
— Шерил, — начала Тори, часто заморгав, чтобы прояснить взгляд. — Как ты оказалась здесь? Почему работаешь на Мануэля?
Шерил на мгновение замолкла, неловко поджав губы.
— Не время говорить об этом.
— Почему? — Тори резко опустила свой стакан на стол, едва ли не разливая виски с колой через край. — Ты ведь не сама нанималась работать здесь официанткой и по совместительству танцовщицей? Так?
Виктория чувствовала, что права: Шерил резко изменилась в лице; она стала нервно покручивать на пальце свои белокурые локоны; взгляд невольно забегал по сторонам. Их разговор повернулся в совсем другое русло и ей точно это не пришлось по душе.
— Я знаю о том, что делает Мануэль, — прошептала Тори, наклонившись ближе к Шерил, которая после подобной фразы стала выглядеть будто каменная статуя. — Всё знаю.
— Всё, что ты знаешь — это неправда! — резко запротестовала Шерил, отстранив от себя бутылку.
Тори заострила взгляд на девушке, отмечая каждое её движение. В ней проглядывалась нервозность. Врать — точно не её конек.
Нужно получить правду прямо сейчас, когда это вполне реально сделать. Другого такого удобного момента может и не быть.
— Поэтому ты так начала переживать? — Тори слегка ухмыльнулась и выглядела словно хитрая лиса. — Шерил, мне известно, какие махинации проходят в Мортале. Интересно только, как ты можешь встречаться с человеком, который занимается работорговлей?
— Ты много говоришь, Виктория! — Шерил говорила вполне серьезно, устремив голубые глаза на Тори.
— Значит, признаешь, что Николас — чертов сутенёр? — Тори и сама не ожидала, что у неё так расплетется язык после парочки стаканов виски.
— Да. Признаю, что он занимается незаконными делами! — резко ответила Шерил, и в её глазах промелькнуло отчаяние. — И что с того?
Тори замолкла, ожидая услышать совершенно другой ответ. Она уставилась в печальные глаза Шерил и могла лишь представить, как сложно этой девушке дается принять свою участь. У неё всё не так хорошо, как казалось на первый взгляд. Вероятно, все эти девушки не по своей воле работают здесь.