— Да. Я это уже уяснила.
Ник поднялся, не желая доставлять девушке неудобство своим присутствием. Он посмотрел на Тори, поймав на себе её взгляд. У неё очень красивые глаза. Раньше он вовсе не обращал внимание насколько они манящие и глубокие. Что же изменилось сейчас? Вряд ли от болезни её глаза вдруг приобрели другой вид.
— Ты куда? — выпалила Тори и только после того, как уже сказала, поняла, что это был весьма неуместный вопрос. Ей-то что до того, куда он направляется?! Глупая голова! — Ну, то есть, иди, куда хочешь.
Не будь рядом Ника, она бы точно ударила себя ладонью по лбу за столь необдуманные слова. Он наверняка счёл её дурнушкой.
Ник подозрительно ухмыльнулся:
— Благодарю, что позволяешь мне самому принимать решения.
— Я весьма великодушна… Если меня не злить, — повторила за ним Тори с едва заметной улыбкой на встревоженном бледном лице.
— В этом мы, наверное, похожи. Интересно было бы посмотреть на то, что будет, когда тебя разозлить.
— Будь уверен, что закапывать заживо никого не буду, — многозначительно кивнула в его сторону Виктория и словила его хитренькую улыбку.
— Тогда ты неинтересно злишься.
Ник спешно повернулся и направился к двери.
— Ник! — вскрикнула внезапно Тори, заставляя его остановиться, не оборачиваясь в её сторону. — Что с Гвинет?
— Ты знаешь, что с ней. Она наказана за твои ошибки.
Тори широко округлила глаза. Казалось, что она окаменела, не имея возможности двигаться. Внутри что-то погасло. Надежда испарилась.
— Ты сделал то, что говорил?! — отчаянно произнесла Тори, крепко сжимая челюсть.
— Это было несложно. Её крики меня не тронули, — безжалостно изрёк Николас, слегка обернувшись в сторону ослеплённой гневом Виктории.
Тори смотрела в его чёрные бездушные глаза, не проронив больше ни слова. Все её попытки выплеснуть злость на Моргана всегда заканчивались плачевно. Страдает от этого только бедная Гвинет, которой просто не повезло быть сестрой Тори.
— Как много жестокости в тебе, Ник? — едва смогла прошептать Тори, ненавидя в первую очередь не его, а только себя.
Ник одарил её безразличным взглядом, абсолютно незаинтересованным в выяснении отношений со своей пленницей и, открыв дверь, вышел из комнаты. Тори так и осталась сидеть в неизменной позе на кровати и сверлить взглядом место, где только что стоял Николас Морган.
Горестно опуская голову вниз, Тори только сейчас начала понимать, как ведь безысходно её положение: она находится в настоящем плену без права на повышение голоса и отстаивание своей позиции. Должна быть безвольной и слабой ради того, чтобы Гвинет больше не страдала из-за её ошибок. Разве это справедливо? Свобода — единственное, что никто не имеет права отобрать просто так. Морган же делает это безжалостно, не обладая и каплей сочувствия к тем, кто совершенно невинен. Тори просто дочь Бенджамина — и эта вся её вина. Явно неоправданная вина.
***
Протянув стакан с шотландским виски новенькому в их коллективе Годвину, Ник присел в кресло напротив него. Худощавый, довольно высокий, светловолосый Годвин улыбнулся, будто бы Ник дал ему не алкогольный напиток, а слиток золота.
— Благодарю вас, мистер Морган, — проговорил Годвин, едва ли ни склонив голову.
Ник вальяжно закинул ногу на ногу и изучал заинтересованным взглядом новенького, весьма непонятного пока что персонажа. Парнишка сказал, что был участником расформированной преступной группировки под кодовым названием «007» и решил присоединиться к Николасу, считая его цели и методы весьма интересными. Звучит правдоподобно. Никто не знал о том, что «007» распались. Никто, кроме криминального мира и полиции.
Ник потёр подбородок, всё ещё не отводя взгляд от незнакомца. Может ли Годвин быть шпионом полиции? Легко. Ник был бы глупцом, если бы не предположил такой исход. Доверять ему, конечно же, нельзя, но и прогонять тоже станет плохим вариантом. Если он действительно хочет работать на Ника, значит, будет вознагражден. Если же он обычный шпион посланный властями, то Ник обеспечит ему свежую могилу в каком-нибудь глухом лесу. Вариант о том, что Годвин ему не друг кажется куда правдоподобней в связи с тем, что появился этот парень практически сразу после того, как Викки дала имя Николаса властям. Обмануть его будет плохой идеей.
— На кого ты работаешь, Годвин? ФБР? Маршалы? Секретная служба? — резко спросил Ник, поставив новенького в весьма сложное положение.
Годвин замер, и стакан выскользнул из его рук будто вода. Грохот нарушил тишину.
Ник приподнял брови вверх. Этот парень неуклюжий. Первый вывод.
— Простите. Я не хотел.
— Отвечай на вопрос, — бесстрастно говорил Ник, пробуждая непонятный страх в парне одним лишь сосредоточенным взглядом.
— Я ведь говорил вам, кем был прежде. Вы решили проверить меня? Я открытая книга, — собравшись с силами, проговорил Годвин.
Ник медленно опустил взгляд и заметил дрожащие руки парня. Годвин сжал пальцы в кулаки, чтобы его испуг стал менее виден. Здесь всё ясно. Парнишка неопытен, весьма труслив и точно не мог быть преступником: ни один человек, пребывавший в криминальной среде не станет вести себя настолько слабохарактерно. Интересно теперь выяснить, кто послал этого парня, чтобы убить и его, и того, кто осмелился померяться с ним силами.
— Хорошо. Я рад. Мы проверим на что ты способен завтра, — проговорил Ник, не раскрывая своих выводов. Раз уж с ним хотят играть, то он вступит в эту игру.
Годвин сделал паузу, чтобы иметь возможно поразмыслить:
— Как мы это проверим?
— Я дам тебе пистолет, найду жертву и посмотрю твои навыки в стрельбе.
— Вы хотите сказать, что мне нужно будет убить человека? — Годвин хотел было округлить от шока и без того большие глаза, но сдержался, чтобы не выдать себя.
— Что-то тебя смущает, Годвин? — безмятежно поинтересовался Ник.
— Вовсе нет. Обыкновенное дело.
— Замечательно, — хитро ухмыльнулся Николас, продолжая следить за поведением новенького. Весьма интересно посмотреть на то, как этот парень посмеет лишить жизни человека. Как же он будет выпутываться из этой ситуации?
***
Ник бесшумно приоткрыл дверь в комнату, которая принадлежала сейчас Виктории. Он выглянул, пытаясь рассмотреть лишь в лунном свете, спит ли его непокорная пленница. Сузив глаза, он смог увидеть лишь распахнутое одеяло и пустую кровать.
Переводя взгляд на широкий, большой балкон, где настежь была открыта дверь, Ник ступил вперёд. Он тихими медленными шагами прошёл по направлению к открытому балкону и откинул вздымающуюся от ветра тюль. Остановившись на месте, Ник увидел Викки. Она стояла, облокотившись на каменные массивные перила. В маленьком шелковом ночном платье персикового цвета она выглядела обворожительно. И весьма сексуально, что немаловажно.
Ник смотрел на неё и с трудом понимал, что движет им, когда невольно отмечал своё желание не овладеть её телом, а накинуть скорее на эти хрупкие плечи тёплый халат. Сегодня на редкость прохладный ветер. Чем думает эта девчонка, ещё недавно сгоравшая от жара во всём теле?
— Высматриваешь принца, который спасёт тебя из заточения? — внезапно проговорил Ник и улыбнулся, замечая, как она подскочила на месте и резко обернулась.
— Ты напугал меня до смерти! — хватилась Тори, приложив ладонь к груди. Тяжело дыша, она попыталась успокоить свой нежданный испуг и надеть выражение лица снежной королевы, которой нет дела до Николаса Моргана.
— Не впервой, — произнёс он и медленными шагами подошёл к Виктории. Она вновь повернулась к перилам и пыталась делать вид, что её личного дьявола здесь нет.
Ник также остановился, посмотрев вверх. Небо сегодня было ясным. Звезд было так много, что казалось, можно протянуть руку и коснуться их рукой.
Тори попыталась незаметно посмотреть на Ника. Он любовался звёздами. Романтик, что ли, сильно? Ох, это не про него.
— Ты пришел, чтобы раздражать меня своим присутствием?
— Несомненно, — бросил он, действительно забавляясь её милой злостью.
Тори недовольно хмыкнула: