Как бы Тори ни нуждалась в защите, она не желала говорить Нику о том, что вскоре выйдет замуж за могущественного человека, которого никогда в жизни не видела. Ник силён, но он только на пути к созданию своей криминальной империи, в то время, как Джордж Бакер уже давно возглавляет свою. Ник не должен связываться с таким человеком. Какой бы эгоисткой Тори себя ни считала, сейчас была категорически против ради собственной защиты рисковать безопасностью Ника.
— Викки, ты ещё плохо меня знаешь, — проговорил Ник. Раскрывать ей тайну о том, кто же такой тот самый Рассел, наводящий страх даже на Мануэля, явно ещё не время. — Отдохни. Я думаю, что мне стоит навестить твоего папулю.
Тори широко округлила глаза, как только Ник убрал от неё руку и спешно поднялся с дивана.
— Нет, стой! — Виктория, будто бы и не падала в обморок ранее, мгновенно подорвалась с кровати, захлопав ресницами, чтобы прояснить резко затуманенный взор. — Не нужно идти к моему отцу. Я сама справлюсь с ним!
Ник слегка приподнял брови, опуская взгляд на перепуганную Викки, смотрящую на него молящими щенячьими глазками.
— Если он снова посчитает нужным применить силу, как ты собираешься справиться? — поинтересовался Ник.
— Я… Я придумаю, но позволь мне самой разобраться с отцом. Я вчера проявила слабость, но больше этого не будет.
— Да? Сегодня ты стала сильнее, хочешь сказать?
Тори согласно кивнула, словно за один день у неё выросла гора мышц и любой силач стал ей по плечу.
— Ой, точно. Вижу, у тебя уже бицепсы появились, — прозвучал наигранный шокированный голос Ника, когда он посмотрел на руки Викки. — Подожди, это ведь трицепсы! Ты непобедима! Терминатор — женская версия! Зовите Джеймса Кэмерона: я нашёл главную героиню для нового фильма.
Тори уставилась на Ника, готовясь толкнуть его в плечо за столь открытый сарказм:
— Ты сейчас договоришься.
— Только давай без телесных повреждений. Я хочу жить.
— Ник, я не шучу!
Ник закатил глаза, не скрывая, что её слова вовсе не подействовали на него так, как она хотела. Обернувшись к двери, он ощутил на своём локте крепкую хватку Тори, пытающейся остановить его желание поставить на место Бенджамина Далтона.
Ник, долго не размышляя, резко обернулся и, схватив девушку за руку, которой она его удерживала, быстрым движением заломил Викки за спину. Она вскрикнула от неожиданности: в один момент она оказалась замкнута хваткой Ника и не могла пошевелиться.
— Давай. Если ты готова справиться с силой отца, то справься для начала со мной. Покажи, как ты собираешься это делать, — голос Ника стал грубее. Он буквально бросал Тори вызов.
Виктория приложила все силы, что у неё были, чтобы вырваться. Она, словно загнанный в охотничью сеть зверёк, пыталась освободиться, но все попытки остались безуспешными.
Ник отпустил её и, не позволив даже отдышаться, прижал девушку к стене, одной рукой схватив её подбородок, а другой поймав руку, которой она собралась нанести ему ответный удар.
— Не правильно, — бросил он, всматриваясь в её гневные глаза. — С техникой самообороны ты не дружишь, тыковка. Так как собираешься справиться с отцом?
— Он не такой огромный, как ты, — бросила Тори, недовольно насупив брови. Чувствовать свою абсолютную беспомощность перед мужской силой было отвратительно. — С ним будет проще.
— Я сейчас приложил к тебе не максимум своих сил. Ведь, если бы приложил, то сломал бы тебя, как тростинку. Точно так же твой отец. И запомни, рост — не показатель силы. То, что Бен ниже, чем я, вовсе не значит, что с ним тебе будет справиться в десять раз проще.
Ник ослабил хватку и провёл пальцем от её подбородка, до тонкой шеи. Тори замерла. Каждое его трепетное касание действовало на неё магнетически. Она сразу же чувствовала себя фарфоровой куклой, которую оберегают и не дают разбиться. Это чувство — лучшее, что было с ней за последнее время. Казалось, что, когда это закончится, она попросту больше не сможет жить, как раньше. К хорошему привыкаешь быстро.
— Ты не справишься с отцом. Признай это и позволь мне помочь, — он аккуратно запустил пальцы в её пышные волосы, нежно массируя затылок.
Тори ощутила неподдельное желание прикрыть глаза и, расслабившись, наслаждаться каждым касанием Ника. Это непозволительное удовольствие. Нельзя обманывать себя. Единственная причина его намерения помочь — это только личная неприязнь к Бенджамину. Не стоит сразу бросаться в омут и мечтать о том, что она не безразлична Нику. Его сердце — камень. Кроме чувства выгоды, иных в нём нет.
— Не нужно. Это не твоя проблема, Ник, — Тори сделала шаг назад, вовсе не желая отстраняться от него. Лишь остатки здравого смысла подсказывали ей, что пора остановиться: идея невольной симпатии к дьяволу вовсе не приходилась по душе. Потом он только сделает больно, а у неё больше не было сил терпеть боль.
— Ладно. Как скажешь. Это твой выбор, — Ник оценил Тори взглядом, после чего вышел из гримёрной, закрывая за собой дверь.
***
Виктория поджала колени к груди и уже несколько часов изучала стену в своей маленькой пустынной комнате. Никогда раньше Тори не могла подумать, что её станут съедать собственные тревожные мысли. Как всё было просто в её богатом прошлом. Никаких проблем. Только размеренная беззаботная жизнь. Сейчас отец совсем сошёл с ума, ощутив свою неполноценность без денег и власти. Он не мог ничего сделать со своими врагами и злость выплёскивал на дочь. Удобная позиция.
Тори оглянулась, грустно поджав губы. Сейчас она сидит в комнате, а Гвинет продолжает выживать в ужасной камере в тайном подвале Моргана. Ник весьма несправедливо оставил страдать невинную и отпустил ту, которую уже не первый день имеет желание наказать. Он очень хотел этого, но всё равно не делал. Что-то явно останавливало его тёмные помыслы. Вероятно, это хорошо для Тори, но она уже не была уверена, что наказание Ника может быть хуже, чем жизнь в доме Бенджамина Далтона.
Тори печально вздохнула, опуская взгляд. От воспоминаний о сегодняшнем дне на её лице появилась улыбка. Сегодня Ник был как всегда непостоянен: сперва буквально выводил её из себя своей наглостью, когда она искренне умоляла его отпустить Гвинет; затем — после её обморока — она ощутила, вероятно, пик блаженства рядом с ним. Несмотря на то, что Тори разрыдалась в его присутствии, измарав слезами и тушью его белую рубашку, она не чувствовала себя неловко. Отец бы назвал это слабостью, но Ник, кажется, считал нормальным проявление эмоций. Он несколько раз убеждал её, что в её внезапной истерике нет ничего ужасного. Быть может, он прав.
Тори облокотилась о спинку кресла и мечтательно прикрыла веки, вспоминая каждый взгляд, каждое бережное касание Ника к её ранам. Сегодня он был для неё самым нужным лекарством. Любая боль уходила сама собой, стоило лишь проявить Нику столь трепетное отношение.
Хоть на мгновение Тори ощутила себя нужной. Получилось хотя бы ненадолго, но понять какого это, когда хотят защитить и оградить от бед. Даже если это лишь из чувства собственной выгоды.
Жаль, очень жаль, что она не смогла позволить Нику вмешаться в воспитание отца. Ведь, по ощущениям Тори, Бенджамин ещё с ней не закончил. Если ещё и припомнить, что выйдет она замуж за того, кому отец дал наставление научить её, как правильно себя вести, то в ближайшем будущем она ещё не раз натерпится подобных сцен насилия.
Тори подпрыгнула на месте, услышав шумный стук по двери. Моментально вскочив, девушка направилась в коридор. Сердце буквально выпрыгивало из груди. Неужели Ник не послушал её и пришёл? Как бы она ни пыталась его тогда остановить, всё же в глубине души надеялась, что он, несмотря ни на что, придёт.
Прикусив губу, Тори буквально пролетела мимо отца и, на мгновение остановившись перед дверью, сделала глубокий вдох и выдох, чтобы успокоить своё дыхание. Мысль о том, что за дверью Ник, почему-то заставила её дрожать. Не от страха — от непонятной радости. Почему вообще это может так сильно задевать её? Какое ей вообще дело до Николаса?
— Никакой разницы. Мне всё равно, — вслух проговорила Виктория, пытаясь внушить себе эту мысль.