— Так что, лучше будь умницей, — произнесла Рейна, подарив новенькой отличный совет.
Тори понимала, что не сможет даже ради жизни выполнять прихоти этого похотливого психопата — она скорее испытает все эти пытки, о которых говорит Рейна, и лишится жизни прямо в этом доме.
Виктория вдохнула в лёгкие побольше воздуха, ощущая табун мурашек, пробежавших по спине. Внезапная паника и леденящий кровь ужас накрыли её, и мыслить здраво стало сложнее. Все страхи в одну секунду заполонили сознание, и Тори понимала, что сама не справится с ними. Ей снова была необходима помощь, но теперь-то защиты у неё нет.
Тори смотрела на девушку, сидящую на диване. Она продолжала хранить молчание и, кажется, ни разу не моргнула, смотря в одну точку уже долгое время. Вот и пример, как будет выглядеть сама Тори после пребывания в этом ужасном месте, ведь она могла бы выдержать всё, кроме сексуального насилия — это худшее, что может выпасть на долю женщины.
— Виктория, пройдите, пожалуйста, за мной, — произнесла неожиданно вошедшая горничная.
Тори долго стояла на месте, словно её ноги налились свинцом, и она не могла сделать ни шагу. Лишь после того, как Дебра «любезно» подтолкнула новенькую к действиям, Тори смогла ступить вперёд. Она шла медленно, прокручивая в голове возможную причину, почему её позвали. Вероятно, Джордж хочет наказать свою невесту за неприлежное поведение. Если это так, то она не станет терпеть прихоти этого психопата и точно напишет заявление в полицию, что бы там ни говорили о последствиях те женщины.
Тори поднялась по круглой лестнице и, пройдя по коридору, горничная указала ей на дверь.
— Проходите, Виктория. Это ваша комната.
Тори неспешно прошла вперёд и, нажимая на ручку, чувствуя опасность, вошла в комнату, оглядываясь, чтобы внутри никого не было. Убедившись, что находится одна, девушка с облегчением выдохнула и села на мягкую двуспальную кровать, аккуратно заправленную, словно в царских покоях. Наклонившись к своим коленям, она прикрыла лицо ладонями, пытаясь переварить всё, что сегодня произошло. Итак, первое важное событие — это знакомство с Джорджем Бакером. Отец был прав: этот тип до невозможности бесчувственный, грубый, к тому же ещё и сексист, считающий женский пол не достойным уважения. Не таким человеком Тори представляла своего мужа: она с самого детства считала идеалом сильных волевых мужчин, уважающих свою женщину. Джордж точно не такой — лишь противоположность её мечтаний.
Виктория ощущала, как сжимается грудная клетка от эмоций, взявших верх. Она хотела выразить все свои переживания в слезах, но они так и остались непролитыми, ведь даже в одинокой комнате Тори не ощущала себя уединённо. Это не то место, где она могла бы дать волю чувствам.
Из плена одного преступника она попала ко второму. Превосходно. Жизнь вне свободы. И никакой тюрьмы не нужно с таким окружением. Плен Ника хотя бы не был настолько ужасен: у него не было собственного гарема, и уж точно он не убивал женщин, которые больше не интересовали его.
Тори приподняла голову вверх, прикрывая веки. Ник. Зря она вспоминала о нём… Ведь теперь-то она понимала, что напрасно так желала избавиться от него. Тот плен, в котором держал её Ник в своём доме, казался большей свободой, чем её жизнь с собственным отцом. Теперь-то всё стало как никогда плохо: Джордж Бакер явно ещё потреплет ей нервы, и предвкушение неизбежного бросало в холодный пот.
Тори вздрогнула, услышав, как резко открылась дверь, и в комнату громкими шагами вошёл Джордж. Она медленно опустила взгляд на кнут, который он держал в руках. Уставившись на орудие средневековых пыток, она замерла, словно вовсе не живая.
— Время! — произнёс он и остановился напротив ошеломлённой девушки, впавшей в ступор. — Сними кофту и встань на колени.
Тори наконец-то подняла взгляд на его суровое лицо. Стало понятно, что он не тот человек, который смилуется. Вероятно, он уже в первый день решил показать ей, что с ним лучше быть послушной девочкой, но он не знает, что что бы ни делал — не добьётся ожидаемого результата.
Виктория медленно поднялась и сделала шаг вперёд, словно собиралась вот-вот исполнить то, что он сказал. Как только Джордж отвлёкся на то, чтобы расправить кнут в руках, Тори молниеносно бросилась в сторону выхода. Как только она распахнула дверь и ступила ногой за порог, ощутила резкую хватку на своей талии. Джордж потянул её на себя и, громко захлопнув дверь, бросил Викторию на пол.
— Какая же ты упёртая! Не так ты будешь вести себя! — Джордж закипал от злости от того, что не мог заставить юную девчушку подчиняться ему. Привычка укрощать непокорных лишь подогревала его интерес к настолько сложной «пациентке».
Джордж наклонился, силой заставляя её сидеть на полу, не поднимаясь. Девушка не прекращала попытки вырваться, что вызывало на лице Бакера довольную ухмылку. Он ухватился за края её кофты, рывком стягивая. Крепко схватив Тори за длинные каштановые волосы, он остановил беспомощные старания сбежать. Замахнувшись, Джордж нанёс удар по оголённой спине упрямцы, услышав лишь свист хлыста и визг своей непослушной юной невесты.
***
После кровавой непростой ночи Тори понимала, что для неё сейчас нужно оказаться там, где ей будет спокойно. Именно по этой причине, она пораньше пришла в «Gravity». Не работа её сюда звала, точно не работа.
Тори присела за один из столиков, прикрывая веки от каждого резкого движения, которое доставляло ей острую боль в спине. Этой ночью Джордж явно показал, что может быть за непослушание: пять ударов буквально выбили из неё все силы, и она с ужасом вспомнила этот момент, когда боль заставляла терять связь с реальностью. Таких пыток её тело точно не сможет выдержать в дальнейшем. Эта боль — агония. Даже здоровый сильный мужчина вряд ли сможет вытерпеть подобный ад.
Виктория тяжело выдохнула. Она чувствовала, как сильно устала. Устала от прошлых терзаний Ника, от нынешних пыток отца, а теперь ещё и Бакер присоединился к ряду её мучителей. Всё это было лишь круговоротом ужаса, происходящего с ней всю жизнь. Вряд ли у неё останутся силы продолжать терпеть. Это уже становилось невозможной задачей. Терпение заканчивалось, как и желание за себя бороться.
— Тори, возвращайся к работе, — крикнула Шерил.
Виктория выдохнула, допивая воду из своей бутылки, которую Шерил любезно оставила всем работницам возле туалетных столиков. Она поднялась, оглядывая зал. Сегодня были все из Мортала во главе с Мануэлем, занимая своё коронное место. Не было только Ника. Как ведь не вовремя он решил не посещать клуб, ведь сейчас хотелось увидеть именно его. Закон подлости — иначе это назвать нельзя.
Тори без энтузиазма прошла на сцену, чувствуя абсолютное безразличие ко всему, что происходило кругом. Ничего не радовало её. Вокруг слышался смех. В процессе работы все пребывали в хорошем настроении. Сейчас Виктория чувствовала, что являлась единственным тёмным пятном среди разноцветных красок. Её отчаяние, казалось, мог бы увидеть даже слепой.
— Твой выход, — прозвучал строгий голос Шерил.
Тори часто заморгала, вновь ощущая головокружение, которое тревожило её в тот день, когда она прямо на сцене потеряла сознание. Она мысленно молила, чтобы это не повторилось. Важнее всего было понять хотя бы причину этого ужасного состояния, ведь с каждым разом становилось всё хуже и хуже… будто бы все жизненные силы покидали её истощённое тело.
Пропустив вступление, Тори поймала на себе недовольный взгляд Шерил. Вот реакция Шерил её вовсе не волновала — она взяла ноту тогда, когда сочла нужным, всё ещё пребывая под гневным надзором блондинки.
Тори не старалась, как раньше. Она просто пела, не вкладывая в песню душу. Всё в её глазах казалось неважным и бессмысленным…
Тори широко распахнула веки, увидев, как по ступенькам спускался Ник, направляясь к столику Мануэля. Голос Виктории мгновенно приобрёл бодрость, словно ей дали выпить энергетик. Она старательно вытягивала каждую ноту, даже не замечая, как изменилось её пение.
Ей не довелось ждать пока он обратит на неё внимание. В первую очередь, после того, как Ник занял своё место, он посмотрел на сцену, оценивая певицу хищным взглядом с ног до головы.