— Ничего подобного я от тебя ещё не слышал, — Иван положил руку на плечо Василия. — Да ты философ!
Красин то ли пропустил его слова мимо ушей, то ли сделал вид, что не услышал этих слов и продолжал с невозмутимым видом:
— Да, я счастлив. И я знаю… Я знаю, что нет ни Бога, ни черта, ни каких-либо других сущностей. Человек — сам творец своей судьбы, а всё остальное — ерунда! Дерьмо собачье!
— А как быть с тем дедом? — осторожно спросил Сергей.
— Всё просто! — Василий присел на край тента, протянул руки к мангалу. — Этот старик из местных. За день он тут всё облазил, все кусты… Он, наверняка, подходил к даче Иваныча со стороны леса, все разговоры подслушал, а потом пришел к нам, чтобы выгнать нас отсюда. Мы же не знаем, а вдруг он тут что-то тут спрятал и не хотел, чтоб мы нашли? И чтобы нас напугать, он кинул палку в березу. Всё остальное — лишь плод вашего не совсем трезвого воображения.
— Вася! — Сергей присел на тент, разлил водку по рюмкам, протянул каждому из друзей по шампуру. — Ты — супер! Я горжусь тем, что ты мой друг и хочу выпить за тебя.
Иван подсел рядом. Звякнули рюмки. Последние шашлыки всем показались особенно вкусными. Выпив потом ещё, мужчины смотрели на погасающие угли в мангале, каждый думал о своем.
Внезапно подул ветер. В мангале загорелся яркий огонь.
— Что это, мужики? — закричал Сергей, указывая пальцем на высокое оранжевое пламя, которое поднималось от мангала и облизывало ветки берез.
— Хрень какая-то, — растерянно проговорил Иван.
— Вась, а ты что… — Слова застряли в горле Жлудова. Он увидел, как Красин лежит на спине, стуча кроссовками по тенту. — Вася!
Глаза Василия закатились. Его рот был широко и неестественно открыт, а ладони хлопали по тенту. Друзья подскочили к Красину, они попытались помочь ему. Василий ударил их с такой силой, что они, как мячики, отскочили от него и разлетелись в разные стороны.
Сергей ударился затылком об ствол березы, сполз по нему и остался сидеть на земле, оглушенный ударом. Иван, пролетев по дуге, упал у шатра, вскрикнув и схватившись за правое плечо.
— Васька, ты что? — кричал Кожин. — С ума сошёл?
— Да, — Красин улыбнулся хищной улыбкой, обнажив кривые, но острые зубы. При свете огроменного костра его глаза блестели злобными огнями. — Я сошёл с ума. Вам всем тут стало скучно, а я решил вас повеселить…
— Вася, я, кажись, шею сломал! — простонал Жлудов.
— Не переживайте, — не своим голосом прошипел Василий. — Я вас вылечу, но сначала я покажу вам фокус.
Дико хохоча, он поднял с тента шампур, облизал его длинным тёмным языком, а потом воткнул шампур в свою забинтованную левую руку и проткнул её насквозь.
Иван с Сергеем закричали. Красин, продолжая улыбаться, стал слизывать кровь с окровавленного конца шампура, смакуя её. Потом он достал из руки шампур. Зажав его в правой руке, Василий подскочил к сидящему у березы Сергею и вонзил шампур ему в горло. Конец шампура вышел из шеи, войдя глубоко в толстый ствол, пригвоздив несчастного к дереву. Когда кровь стала заливать его ветровку, Красин принялся лакать её своим длинным языком, урча от удовольствия.
— Ты — ненормальный, ты — псих! — закричал Кожин, поднимаясь на ноги. — Таких, как ты, лечить нужно!
— Что? — Василий или то существо, которое когда-то было Василием, выпрямился, стал приближаться к Ивану, на ходу извлекая топорик из рюкзака Сергея. — Я это я-то ненормальный?
Красин поднял над головой топорик. В свете ярко беснующегося над мангалом огня топор казался красным от крови.
Взвизгнув от резкой боли в плече, Иван вскочил и побежал, держась левой рукой за правое плечо. Как бы бодро он не бежал, Красин быстро нагнал его. Споткнувшись о корягу, словно выросшую из-под земли, Иван упал. Василий тут же нагнал его и занес над ним топорик. И тут Кожин вспомнил про нож-бабочку, лежащий в кармане его спортивной кофты. Быстро достав нож, приведя его в боевое состояние, Иван воткнул нож в бедро Красина. В этот момент Василий обрушил на его голову топорик. Он рубил ещё и ещё, даже тогда, когда Кожин уже не подавал признаков жизни. Кровь, мозги и белые осколки черепа летели в разные стороны.
— Что за ерунда? — бес в обличии Василия прекратил кромсать тело Кожина, потрогал рукоятку ножа, торчащего из бедра, рывком выдернул нож. Кровь хлынула фонтаном. — Ой! Вот ведь незадача… Придется искать новое тело!