Но трофеи надолго растянуть не получилось, а Шуста не торопились выписывать из больницы. Врачи со знахарями взялись за него надолго и всерьез, что неудивительно для человека с такими ранениями.
Это напрягало, ведь не все в Полисе рады Карату и Диане. Так уж получилось, что они успели обзавестись врагами, причем не из самых последних граждан. По-хорошему, надо бы отсюда побыстрее сваливать, но пришлось задерживаться из-за покалеченного товарища. Пока что проблем не было, но интуиция и здравый смысл подсказывали, что без них не обойдется.
Почти все проблемы легче встречать с полным кошельком, вот и согласился Карат сгонять за товаром, который постоянные снабженцы доставить не смогли или не захотели.
Корм редкий, мало кому нужный, встречается только в отдельных точках, и Лапша любезно пояснил, где именно располагается ближайшая из них. Подробно все расписал, с путями подхода и отхода, с маршрутом движения и с укрытиями, где можно безопасно оставить транспорт.
Все прошло как по маслу, если не считать последний этап – на подходе к магазину ошивалось неожиданно много для вымершего кластера зараженных. Их к нему будто что-то влекло. Складывалось впечатление, что тот редкий корм по вкусу не только гигантским ящерицам, но и мертвякам. Карат, сообщив Диане, что спешка в Улье – верный путь к могиле по-тибетски[1], не стал переть напролом и попытался зайти с разных направлений, стараясь при этом не мельтешить у всех на виду. И благодаря этому во всей красе разглядел, как кто-то, скрывающийся в магазине, любезно раскрыл дверь перед парочкой спешивших туда бегунов, а потом так же спокойно ее закрыл.
Что это означает? Для постороннего наблюдателя, хотя бы поверхностно знакомого с реалиями Улья, эта картина красноречиво расскажет о том, что в здании находятся люди (или, что маловероятно, животные), а твари мечтают к ним пробраться.
Люди здесь бывают тварями похуже зараженных, так что без острой нужды к ним лучше не приближаться. Засевшие в магазине это знают и пытаются всеми силами придать своему укрытию безопасный вид.
От кого они там прячутся? И зачем скрываться тем, кто так спокойно и бесшумно разделался с парочкой бегунов?
Нет, так неправильно, лучше поставить вопрос по-другому: почему в ошметке города, вместе с которым перенеслись сотни различных зданий, эти люди в качестве укрытия выбрали столь нужный Карату зоомагазин?
– Они, может быть, не первый день там сидят, – после долгого молчания произнесла Диана.
– Почему ты так решила?
– Стекло дальнее разбито, и возле него мухи кружатся. Воняет там чем-то, а чему в таком мелком зоомагазине вонять? Там ведь ничего нет, кроме сухих кормов. Канализация не работает, а туалетом пользуются, вот и воняет, мухи летят на запах. Наверное.
– Ты и правда мух разглядела? – усмехнулся Карат.
– Ага. Жирные, прицел очень хорошо приближает, видно даже издалека.
– Не вижу я никаких мух.
– Зато я вижу.
– А кто мне все уши прожужжал, что вот-вот ослепнет навсегда и что такие болячки глаз невозможно вылечить?
– Не придирайся. И вообще, меня не лечили, Улей сам все сделал, в больнице просто посмотрели и сказали, что само пройдет.
– Да, Улей у нас врач первоклассный, даже странно, что ему до сих пор почетный диплом за это не выписали. Но ты ошибаешься.
– И в чем же?
– Да во многом.
– Плохой ответ.
– Хотя бы в этом магазине, ведь там могли продаваться и скоропортящиеся товары. Этот кластер обновляется относительно быстро, у него перезагрузка каждые пять с половиной недель. Очередная на подходе, не так уж много времени прошло, может попахивать до сих пор. Или того хуже – прорвалась вонь из холодильника с какими-нибудь новозеландскими пурпурными червями, ими принято кормить карликовых аллигаторов, живущих в ванне странных людей, которые не сумели ограничиться ежиком или хорьком. А холодильник, я тебе скажу, – настоящая биологическая бомба. Я однажды сдуру открыл один, до сих пор вздрагиваю, как вспомню, вонь неимоверная.
– Как я поняла, эти мертвяки зашли в магазин. И другие до них то же самое делали. Поэтому здесь их очень мало, а чуть подальше полным-полно. Эти могли набежать сюда, когда люди в магазине нашумели, вот и очистилась территория. Всех, которые были рядом, они тоже поубивали, но уже не нашумев.
1
Вероятно, герой намекает на «небесное погребение» – ритуал тибетцев, при котором тело покойника скармливается стервятникам.