Аболину стало известно, что тридцать один человек умерли в больнице от голода и инфекций, еще 123 человека страдали от недоедания, включая главу партийной ячейки, членов партии, рабочих с большим трудовым стажем, а также переселенцев. Некоторые потеряли свои продовольственные карточки; другие высылали деньги домой в деревню. Одна женщина экономила на еде, чтобы купить себе теплое пальто. В неотапливаемых общежитиях не было одеял; рабочие спали не снимая одежды. Аболин действовал быстро; стараясь исправить ситуацию, он организовал бригады для обследования плохо питающихся рабочих. Однако стихийные рекорды и текучесть рабочей силы сильно ему в этом препятствовали. Аболин, не стесняясь в выражениях, обращался к Чернову, председателю кассы взаимопомощи — организации, занимающейся социальным обеспечением рабочих. Чернов, сокрушавшийся по поводу кажущихся непреодолимыми проблем на заводе, беспомощно объяснил: «На 15 человек не нашли адресов. На заводе же говорят, что они уже в тех цехах, в каких значились раньше, не работают. Где они работают теперь — неизвестно». Аболин предположил: «Может быть, они лежат в больнице». Чернов пожал плечами: «Может быть». Наконец, он спросил: «Как быть с теми опухшими, которые работают на заводе всего 5-6 месяцев?» Аболин резко ответил: «Хотя бы пять дней. Если человек опух от голода, ему нужно помочь».
{62}