— А как мы его назовем, пап?
— А как ты хочешь? — через силу улыбнулся Пилюгин, приходя в себя.
— А ты?
— Давай Мишкой назовем, а? — вдруг предложил Пилюгин.
— Как тебя?
— Как меня. Будет Михал Михалыч, звучит?
— Звучит… — улыбнулась Галка.
Они разговаривали и не видели, что уже давно из коридорчика на них смотрит Витька, смотрит потемневшими печальными глазами…
В камере СИЗО, куда поместили Полину, две совсем молоденькие девушки спали на своих нарах, задернув цветастые ситцевые занавески. Пожилая, полнотелая тетка в цветастом халате, с бигудями, накрученными на черные сальные волосы, сидела за столом у стены и курила, тупо глядя перед собой. Тусклая лампочка под закопченным с темными разводами потолком освещала камеру.
Полина лежала на нижних нарах, смотрела в потолок, иногда, скосив глаза, поглядывала на пожилую женщину — Анжелу Петровну. Вот она пошевелилась, достала из-под матраца плоскую металлическую фляжку, отпила из нее, громко фыркнула, передернув плечами, откусила от яблока, громко захрустела.
— Ну, ты, Поля, и учудила… — Анжела Петровна весело хмыкнула. — С всякими чалилась, а вот с террористкой — впервой, хе-хе-хе… Надо же, оперов в ментовке в заложники взять — это тебе самое малое десятерик корячиться… Знаешь?
— Знаю… — негромко отозвалась Полина.
— Адвокат-то есть?
— Денег нет на адвоката.
— Казенного назначат… — Женщина громко икнула, затянулась сигаретой. — Какого-нибудь раздолбая. Не помогать будет, а вредить… Ищи бабки — без них тебе хана.
— Денег у меня нет, — повторила Полина.
— Когда я села впервой, у меня не было ни хорошего адвоката, ни хорошего советчика. Малявы подруги в изолятор присылали — про то не говори, от этого отказывайся…
— И что же? — спросила Полина.
— Впаяли мне по самое не балуй — пятерик строгого вместо трояка условно. Так что слушай, что тебе говорит старая мамочка… А, видать, сильно тебе менты насолили, что ты на такое решилась… — она посмотрела на Полину длинным взглядом. — А что ж слабину дала?
— В каком смысле? — не поняла Полина.
— Замахнулась — так бей, курочка ты Ряба, — она усмехнулась. — Пришла взрывать — значит, взрывай. А ты размякла… небось, пожалела? Не-ет, если бы я так-то пришла к ним, я бы их всех к едрене фене отправила. Тут главное дело — решиться. Чтоб потом не жалеть — когда пожизненное дадут. Уж лучше вышку…
— Сын у меня… десять лет всего…
— Сын? А когда в ментовку шла, разве про сына не думала? Думала, конечно, но пошла. Значит, там рука дрогнула… Но все равно уважаю… Ну, ладно, наговорились, пора и клопа придавить мало-мало… — вздохнула Анжела Петровна, погасила окурок в консервной банке и стала укладываться, кряхтя и вздыхая. Доски скрипели под ее тяжелым телом.
А Полина не могла уснуть. Светила тусклая пыльная лампочка под потолком, и воспоминания теснились в памяти…
…Он ждал ее недалеко от входа в химчистку. Рядом, в том же здании, находился магазин «Все для уюта» и «Дом кофе». Когда Полина вышла, Валера направился к ней, жестом предложил сесть в джип, стоявший неподалеку, но Полина отрицательно покачала головой. Тогда Валера, повертев головой, увидел «Дом кофе» и предложил зайти туда.
В маленьком зальчике было не больше десятка кресел с круглыми, низкими столиками. Тут же подошла миленькая девушка в джинсах и белой маечке, указала на столик у окна. Полина и Валера сели, и через минуту девушка принесла две чашки кофе и вазочки с мороженым.
— Наверное, интересно знать, кто я и с чем меня едят? — улыбнулся Валера.
— Гораздо интереснее, чем вы мне можете помочь.
— Вы хотите своего ненавистного обидчика застрелить или взорвать? — Валера вновь улыбнулся. — Или и то и другое одновременно?
— И то и другое. Есть из чего стрелять, нечем взорвать.
— Разыгрываете меня, Полина?
— Так поздно это поняли? Неужели такой тупой?
— Да нет, милая Полина, на розыгрыш это не похоже, — покачал головой Валера. — Я не вчера родился и кое-что повидал…
— Где же повидали? — усмехнулась Полина.
— В Сербии был, в Чечне служил… в первую кампанию, во вторую… — он отпил глоток кофе. — Навоевался по ноздри…
— И жены не было? Извините, что второй раз спросила. Вы в химчистке сказали, а я не поверила.
— Да не случилось как-то… — он пожал плечами.
— И не влюблялись?
— Всякое бывало, но… ненадолго… судьба разводила.