На XXXIX сессии Генеральной Ассамблеи ООН Советское правительство представило проект резолюции «О недопустимости политики государственного терроризма и любых действий государств, направленных на подрыв общественно-политического строя в других суверенных государствах».
Выступая по советскому проекту, представитель Анголы Фонсека подчеркнул, что государственный терроризм является одним из аспектов колониалистской и расистской внешнеполитической практики империалистических государств и направлен на подрыв социально-политических систем других государств. Фонсека привёл в качестве примера кровопролитие в Кассинге на территории Анголы, совершённое 4 мая 1978 г. единым налётом южноафриканскими силами и их наёмниками. Вторгшиеся в пределы Анголы банды уничтожили 600 человек, большинство из которых составляли женщины и дети – беженцы из Намибии. Таким образом пытались запугать, терроризировать население Намибии, заставить его отказаться от борьбы за независимость. Предлогом к вторжению явилась «необходимость уничтожения террористов», к числу которых южноафриканские расисты отнесли участников Народной организации Юго-Западной Африки (СВАПО), которая резолюциями Генеральной Ассамблеи 3111/XXVIII (дек. 1973) и 31/146 (1976) была признана единственным законным представителем Намибии.
Выступивший вслед за Фонсекой представитель Афганистана Мастаман квалифицировал как государственный терроризм «необъявленную войну» против его страны. Он, в частности, сказал:
«Банды террористов, финансируемые и вооружаемые ЦРУ, проникают в мою страну, чтобы разрушать её школы, больницы, дороги и другую полезную собственность государства и народа. Западные средства массовой информации бесстыдно описывают эту террористическую деятельность как „успешные операции борцов за свободу“»[31].
В поддержку советского проекта выступили представители и других государств. Он был принят 117 голосами. Ни одно государство не голосовало против. В числе 29 воздержавшихся государств были США и их ближайшие союзники по НАТО – Израиль, Чили. В качестве доводов выдвигалось, например, то, что «не существует общепринятого определения государственного терроризма» (представитель Великобритании П. Мексей), или то, что понятие государственного терроризма охватывается понятием невмешательства, уже запрещённого в специальной резолюции ООН, и нет надобности к нему возвращаться (представитель ФРГ Мюцельбург)[32]. Однако никто не решился выступить против советского определения государственного терроризма и необходимости борьбы с ним.
В принятой резолюции, в основу которой был положен советский проект, государственный терроризм определяется как действия, направленные на насильственное изменение или подрыв общественно-политического строя суверенных государств, дестабилизацию и свержение их законных правительств. На государства возлагается, в частности, обязательство «не начинать под каким бы то ни было предлогом военные действия с этой целью и незамедлительно прекратить уже ведущиеся такие действия».
Таким образом, государственный терроризм – акт организованного насилия государства или его органов – экономического давления, психологического воздействия, политического нажима, военного вторжения, – направленный на устранение иностранных политических деятелей, на создание паники среди населения иностранного государства и дестабилизацию его системы управления с целью достижения определённых политических результатов: изменения общественно-политического строя, свержения правительства, предоставления государству-террористу тех или иных выгод и преимуществ.
К числу методов экономического давления может быть отнесена экономическая блокада, обрекающая население на голодную смерть, чтобы заставить правительство принять диктуемые условия. К актам психологического воздействия относится система запугивания политических деятелей и населения иностранного государства или оккупированных территорий. В качестве примера можно привести побоище, учинённое в апреле 1948 года палестинскими сионистами в ряде деревень Палестины, чтобы терроризировать арабов и заставить их бежать в соседние страны[33]. Примерами политического нажима являются столь часто встречающиеся в практике империалистических государств разжигание гражданской войны и уничтожение неугодных политических деятелей путём террористических актов, организуемых спецслужбами государства-террориста. Наконец, государственный терроризм может принимать форму угрозы вторжения или вторжения в пределы иностранного государства, чтобы вынудить его принять ультиматум государства-террориста. Это уже будет прямым актом агрессии.
33
См.: