Позитивная репутация семьи социальной группы создает условие для нормального социального обмена между группами общества (прежде всего в своем роде и шире — в родном сообществе в целом), предметом которого могут быть символическое признание и одобрение (жесты внимания, дары), услуги и взаимопомощь, брачные договоры.
Протестантский миссионер Рональд Мюллер, много лет проживший на арабском Востоке и прекрасно знакомый с местной племенной культурой, предложил классифицировать ее в качестве культуры, базирующейся на стыде в сравнении с европейской культурой, основанной на чувстве вины. Это означает, что моральное сознание человека традиционной арабской культуры центрировано вокруг оси, полюсами которой является этическая оппозиция «честь — стыд». Все, что бы он ни делал, должно сохранять его личную честь и выражать достоинство коллектива его родственников. Куда бы он ни пошел, он представляет свою семью и свое племя. Послушаем, как характеризует Мюллер поведение представителя молодого поколения (обычно характеризующегося относительно более вольными нравами) арабского общества: «Молодые люди не свободны поступать так, как они хотят. Они всегда должны действовать достойно, так, чтобы честь их семьи и племени была защищена»[503]. Почему свои действия обязательно согласует с общественными нормами даже молодежь? Ответ прост. Недостойное поведение имеет существенные последствия как для коллективной репутации семьи и племени в целом, так и в отношении нарушителя социально-этических норм.
Есть два пути избавления от возможного позора семьи. Первый — попытаться скрыть нравственно осуждаемое деяние члена своей семьи. Второе решение более радикально. В крайнем случае представитель семьи, позорящий свою социальную группу, должен быть отсечен как больной или мертвый в социально-моральном смысле член, причиняющий неприятности целому организму. Его поведение ставит под угрозу общественного порицания и остракизма социальную группу как таковую, поскольку его индивидуальное поведение отражается на порче коллективной репутации семьи. В особенности это касается женщин. Девочка и молодая женщина до брака — объект опеки со стороны мужских родственников семьи. Ответственность за ее нравственный облик не столько вменяется ей самой, сколько приписывается компетенции коллектива ее родственников. Женщина-супруга автоматически становится органической частью репутации мужа. Женщина, заподозренная в недостойном поведении, становится позором мужчины, несущего за нее ответственность. Отсюда ведет свои истоки архаический обычай так называемых убийств чести, шокирующих как русского, так и представителя западной культуры, привыкших к совершенно иным этическим категориям: индивидуальной чести, личной ответственности и соответственно меньшей зависимости нравственной самооценки от общественного мнения. При этом мотивом карательной акции может быть только циркулирующий в обществе слух, не имеющий объективных доказательств. Последние и не столь важны в ситуации, когда честь семьи понимается как ее репутация в глазах соседей и социального окружения.
Убийства чести совершаются не столько из-за личного желания мести и кровожадности, сколько под влиянием часто непреодолимого социального давления, выражаемого в порицании семьи, ее социальном остракизме и как минимум подведения под сомнение мужского достоинства ее главы (а как максимум его высмеивания). К примеру, в 1995 году израильская публика была шокирована сообщением прессы о том, как младший брат убил ножом 40-летнюю сестру после ее возвращения в небольшую друзскую деревушку в Израиле спустя 10 лет после того, как она совершила «преступление», выйдя замуж за мужчину недрузского происхождения. Объясняя мотив своего поступка, убийца оправдывался тем, что хотел бы избежать этой ситуации и не убивать свою родную сестру, но иначе бы в родной деревне он прослыл «маленьким человеком», а не настоящим мужчиной с незапятнанной репутацией[504].
503
Muller R. Honor and Shame in the Middle Eastern Setting (2000) // http://naba-taea. n et/h %2 6 s. html