Смеем предположить, что одним из важных компонентов мотивации Вафы Идрис стал личный опыт экзистенциального порядка — переживание утраты материнства как основной миссии женщины. Материнство как реализация женской природы может иметь не только биологическое значение, а именно рождение и выращивание собственных детей, но и заключаться в таких качествах, как любовная забота о других, сочувствие и сопереживание. История Вафы — трагедия мусульманской женщины, которая не смогла ни дать начало новой жизни, ни спасти жизни детей Палестины, детей своих соотечественников, наблюдая их постоянную и часто несправедливую гибель. Акция самопожертвования Вафы имела не только значение протеста против оккупации и проявления националистических чувств, но также глубокого сопереживания гибнущим жертвам оккупации. Ее вклад в поддержание родного сообщества рождением и воспитанием нового поколения был невозможен. Поэтому она выбрала путь личного «мученичества».
Вафа Идрис воплощает собой модель ненормативной женщины для своей социально-культурной среды, по стандартам которой женщина при ее обстоятельствах была обречена на отсутствие личного счастья. Между тем после мученической операции она стала символом палестинского сопротивления и вдохновила других женщин на участие в миссиях смертников. Восхваление Вафы Идрис в арабской прессе достигло грандиозных масштабов, в то время как палестинская молодежь была зачарована ее примером, повсеместно распространяя постеры с ее изображением. Террористическая операция Вафы изменила роль женщины в палестинском сопротивлении, поскольку послужила прецедентом и моделью для будущих «мучениц», возжелавших пойти по ее стопам.
Умереть вместе: история первой европейской женщины-смертницы
Мюриэль Дегок родилась в католической семье из рабочего класса, проживающей на окраине бельгийского шахтерского городка Шарлеруа, известного добычей песчаного угля и стали. По показаниям ее родителей и учителей, она была трудным ребенком, вращавшимся в кругу столь же проблемных детей. Будучи подростком она употребляла наркотики и однажды убежала из дома. Позже, когда она работала в булочной, ее заподозрили в краже из кассы[516]. До того как она встретила своего мусульманского мужа, Мюриэль имела отношения с двумя мужчинами, происходившими из мусульманской среды, сначала с турком, а позже с алжирцем[517].
Познакомившись с Иссамом Борис (Issam Goris), адептом радикального ислама и потомком брака бельгийца с марокканской женщиной, Мюриэль обнаружила, что встретила подлинную любовь. Избранник бельгийской девушки оказался моложе ее на семь лет. Выйдя за него замуж, она приняла ислам и сменила имя на мусульманское Марьям. После возвращения из почти трехлетнего пребывания в Марокко, Мюриэль лишь утвердилась в своих религиозных убеждениях и приняла самый строгий образ жизни в соответствии с обычаями новой веры: стала носить хиджаб, одевать длинное мусульманское платье, следовать обычаю, согласно которому женщины должны сидеть за столом отдельно от мужчин. После возвращения в Бельгию Мюриэль и Иссам жили в захолустном райончике рядом с вокзалом Гар-дю-Миди (Gare du Midi) в Брюсселе[518]. Мюриэль жила на пособие по безработице, чем занимался ее муж в то время, неизвестно.
Через три года после знакомства Мюриэль и Иссам стали волонтерами джихадистской войны в Ираке, приняв участие в миссии смертников. Девятого ноября 2005 года в результате успешно исполненной атаки на американский военный конвой (подрыв заминированного автомобиля) в городе Баакуба[519] 38-летняя Мюриэль Дегок стяжала сомнительные лавры первой европейской женщины (обращенной в ислам), которая осуществила «мученическую операцию». Ее возлюбленному повезло меньше — несколькими часами позже он был застрелен американскими военными при попытке привести в действие взрывное устройство. За организацией террористических актов супругов стояла печально известная «Аль-Каида в Ираке».
516
Hafez М. Suicide Bombers in Iraq: The Strategy and Ideology of Martyrdom. -Washington, D.C., 2007. - P. 200.
519
Исходом атаки стал один раненый солдат (по источникам средств массовой информации). Впрочем, М. Хафез приводит данные, несколько расходящиеся с распространенной версией: объектом покушения были местные силы безопасности, результат — гибель пяти иракских полицейских. Ibid.