Мы уже говорили о несовершенстве термина «суицидальный терроризм» (suicide terrorism), подчеркивающего самоубийственный характер поведения субъекта атаки. Такое терминологическое определение исходит от ложной психологизации феномена терроризма смертников. К примеру, большой эксперт в данной области А. Могадам вполне убежденно утверждает, что терроризм смертников складывается из взаимодействия двух условий: желания убить и желания умереть[18]. Но этот тезис весьма спорен. Прямым намерением смертника является не желание умереть, но уничтожить живую силу вражеского лагеря, ответить местью на несправедливые притеснения родного сообщества или более широкой религиозно-культурной общности (к примеру, общины (уммы) мусульман), а в случае с религиозно окрашенной мотивацией — стать мучеником, обретающим блаженное существование посмертно. Акт смерти самого исполнителя показывает полную бескомпромиссность атакующего, его готовность пойти на любые жертвы, вплоть до собственной жизни, для победы своего дела. Поскольку приносимая жертва в борьбе с врагом по сравнению с остальными формами повстанческой и террористической войны становится в разы ценнее (собственная жизнь), а сама манера исполнения террористического акта более смертоносна для окружающих, террорист рассчитывает на максимальную результативность в нанесении ущерба противнику, те. преследует вполне военно-тактическую цель.
Из намерения сместить внимание с гибели исполнителя атаки смертника в сторону ее агрессивно-насильственного характера, те. смерти других, часто ни в чем не повинных людей, возникло иное терминологическое обозначение терроризма смертников — гомицидальный бомбинг (homicide bombing). Данное понятие пришло из политической лексики. Первым представителем правительства США, употребившим это словосочетание, стал пресс-секретарь Белого дома Ари Флейшер. Двенадцатого апреля 2002 года он заклеймил этим термином утренний теракт в Иерусалиме того же дня, самоподрыв палестинской террористки на автобусной остановке на Джаффа Роад, у входа на открытый рынок Механе Ехуда (в результате которого шесть человек были убиты, 104 получили ранения[19]). После чего медиаструктуры «Fox New Channel» и «New York Post», обе принадлежащие корпорации «News Corporation», приняли данный термин как нормативный для языка журналистов при сообщениях об атаках смертников.
Однако словоупотребление данного термина не вышло за рамки политического дискурса правительства США и Израиля, а также отдельных корпораций средств массовой информации. В академической среде этот термин не прижился из-за его явного пропагандистского оттенка и содержащейся в нем односторонней этической и идеологической оценки феномена террористов-смертников.
Столь же сомнительным термином в глазах ученых является понятие, общепринятое в противоположном лагере, среде воинствующих исламистов.
Как известно, сами сторонники и идеологи терроризма смертников именуют исполнителя подобных атак кораническим термином «шахид» (мученик), а саму операцию «истишхад» (акция самопожертвования) или «алъ-амалиййат аль-истишхадиййа», что переводится как «мученическая операция»[20].
Слово «шахид» происходит от глагола «шахада», что означает «свидетельствовать». Согласно исламу шахид — это истинно верующий мусульманин, собственной жизнью и смертью свидетельствующий об искренности своей веры и преданности Аллаху и его Божественным установлениям. В исламе шахидом в основной массе случаев признается мусульманин, жертвующий своей жизнью во время сражения с неверными на поле боя или при других обстоятельствах во время участия в военном походе. Его смерть считается мученической и достойной высших наград от Бога в жизни потусторонней.
Данное понятие апеллирует к исключительно исламской лексике с очевидным намерением отмежевания религиозно мотивированных атак террористов-смертников от всяческих коннотаций с самоубийственными действиями, что открывает путь религиозно-нравственной легитимации терроризма смертников и превращения его в глазах радикально настроенных мусульман из запретного поступка (ислам строго осуждает самоубийство) в высшую форму героизма и самопожертвования. Предлагаемый термин идеологически нагружен не менее, чем противоположный ему по смыслу «гомицидальный бомбинг». Если второй полностью концентрирует внимание на криминальной стороне атаки смертника, то первый сводит весь смысл операции к самопожертвованию, оправдывающему агрессивные и безжалостные действия исполнителя атаки по отношению к противнику, под которым часто подразумевается гражданское население.
18
Moghadam A. Defining Suicide Terrorism // Root Causes of Suicide Terrorism: Globalization of Martyrdom / edited by Ami Pedahzur. - London, 2006. - P. 17.
19
Hafez M. Manufacturing Human Bombs: The Making of Palestinian Suicide Bombers. - Washington, D.C., 2006. - P. 83. Исполнительницей террористического акта была 20-летняя Андалиб Такатка.