В последующие за событием в Мюнхене недели тысячи палестинцев поспешили вступить в террористические организации. Возможно, не было чистым совпадением то, что полтора года спустя лидер Организации освобождения Палестины Ясир Арафат был приглашен в ООН для обращения к Генеральной Ассамблее и вскоре после этого Организация освобождения Палестины получила статус особого наблюдателя в международном собрании. К концу 1970-х годов Организация освобождения Палестины, являвшаяся негосударственной организацией, имела формальные дипломатические отношения с большим числом стран (86), чем национальное государство Израиль (72). Неясно, добилась бы Организация освобождения Палестины такого успеха, если бы не прибегла к международному терроризму. За четыре года небольшая группа палестинских террористов преодолела более двух десятилетий безвестности и пренебрежения. Она успешно справилась с задачей, которую не могли решить государственные деятели, лоббисты и сотрудники благотворительных организаций, — обратить внимание мира на палестинский народ и его проблемы. Это также явилось примером для таких же недовольных этнических и национальных меньшинств по всему миру. Всего за десять лет число террористических организаций, действующих либо по всему миру, либо осуществляя атаки на иностранные представительства в собственной стране ради привлечения внимания к своим требованиям, увеличилось в четыре раза. Согласно данным Хронологии международного терроризма, созданной корпорацией РЭНД и Университетом Сент-Эндрю[56], число организаций, связанных с международным терроризмом, выросло с 11 в 1968 году (всего три из которых являлись этнонациональными/сепаратистскими организациями, а остальные — радикальными марксистско-ленинскими либо левыми группами) до 55 в 1978 году. Более половины из них (30, или 54%) являлись этнонациональными/сепаратистскими движениями, стремящимися повторить или превзойти успех Организации освобождения Палестины. Это были как международные сообщества вытесненных со своих земель народов, ведущих длительную историческую борьбу за свои права, таких, как армянская диаспора, так и мелкие замкнутые общины, например малоизвестная южномолуккская община иммигрантов в Нидерландах. Всех их объединяет жгучее чувство испытанной несправедливости ввиду лишения родины наравне с убеждением, что посредством международного терроризма они могут привлечь внимание мировой общественности к своим требованиям.
ПАЛЕСТИНСКАЯ МОДЕЛЬ. ВОЛНА ЭТНОНАЦИОНАЛЬНОГО ТЕРРОРИЗМААрмяне, как уже упоминалось выше, вели вооруженную войну против господства Оттоманской империи в 1880-х и 1890-х годах в надежде получить поддержку Запада. Кульминация восстания наступила в 1896 году с дерзкого, но неудачного захвата Оттоманского банка в Константинополе. Этому событию предшествовали три дня активных антиармянских выступлений и кровопролития, во время которых погибло множество армян. Впоследствии открытые демонстрации армянского национализма были временно запрещены, а те, что все-таки проявились, были подавлены. Однако деятельность националистов вновь проявила себя во время Первой мировой войны, по большей части в результате попыток России провоцировать недовольство армян и тем самым подрывать безопасность общего врага — Турции. Подозрения Оттоманской империи в отношении верности своих армянских подданных, обостренные русской интервенцией, были еще больше усилены отказом армян поддержать Турцию в ведении военных действий. Так, в 1915 году Талат-паша[57], министр внутренних дел Оттоманской империи, объявил об изгнании армян с их земель в восточной Турции в Сирию и Ирак. И хотя точное число армян, погибших во время войны и всеобщих потрясений, остается предметом споров, наиболее распространенная цифра — 1,5 миллиона человек, что составляет примерно 60% армян, проживавших в Турции. События 1915 года часто называют первым внутригосударственным геноцидом XX века.
Несмотря на масштаб этой катастрофы, на протяжении 60 лет трагическая история армянского народа оставалась забытой. Ситуация изменилась в 1975 году, когда в ходе гражданской войны в Ливане возникли две армянские террористические группы, известные под названием ASALA (the Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia) и JCAG (Justice Commandos of the Armenian Genocide). Когда у Акопа Акопяна, лидера и основателя ASALA, спросили о причине столь внезапного возрождения армянского терроризма, он не задумываясь привел в пример палестинский конфликт. «Необходимо принять во внимание два важных фактора, — заявил он в интервью 1975 года, — а именно: всеобщее признание поражения политики, проводимой традиционными армянскими партиями (не сумевшей заявить миру о требованиях армянского народа), а также тот факт, что многие армяне с 1966 года принимали участие в борьбе палестинских арабов с Израилем, где и научились многим вещам». Влияние палестинцев было столь значительным, а их отношения с армянской общиной в Ливане настолько тесными, что ASALA может считать себя преемницей как Народного фронта освобождения Палестины, возглавляемого Джорджем Хабашем, так и более радикальной, отколовшейся от Народного фронта освобождения Палестины Группы специальных операций, во главе которой стоял доктор Вади Хаддад.