А вот состояние личного состава имело особенности. …Только что пришел из академии новый командир дивизиона майор Сергей Костюченко. Начальником штаба артиллерии полка был капитан Сергей Гасилин, командиром третьей батареи – капитан Крупский (оба с опытом), а командирами еще двух батарей были очень молодые офицеры, только что с военного училища. Командирами двух минометных батарей были офицеры 1998 года выпуска – Белов и Чихляев. Если в первой минометной батарее офицеры были ребята что-то соображающие, то во второй – выпускники 1999 года и из авиационного военно-технического вуза. Готовили их в авиацию, а прислали к нам, в артиллерию. У Белова все офицеры батареи были летчики, как мы их называли. Учились они в нашем полку премудростям артиллерии по ходу пьесы… Помню их фамилии: Кардаш, Симош, Ермаков. Кардаш потом стал начальником бронетанковой службы полка. Солдаты были в основном срочники, а потом примерно половина – контрактники.
Роман Данковцев, радист взвода управления штаба артиллерии полка, гвардии сержант:
– К моменту начала войны в Чечне мне оставалось всего 2–3 месяца службы. Профессионально чувствовал себя хорошо подготовленным. Работал на рации Р-159 и «Историке». Рация простая, надежная. Если вовремя менять аккумуляторы, то все будет нормально.
КМБ прошел в Коврове, в батальоне связи, потом направили в полк. Во взводе нас было всего пять человек. Служба шла потихоньку. Взаимоотношения с офицерами у нас, солдат, были хорошие. В артиллерии вообще отношения покультурней, чем в пехоте.
Александр Московой, командир взвода управления минометной батареи 1-го мотострелкового батальона, гвардии лейтенант:
– В полк я попал в мае 99-го. Командиром нашей батареи, когда поехали в Чечню, был гвардии старший лейтенант Алексей Чихляев, очень грамотный, отличный офицер. Но вот судьба: в Чечне не был даже ранен, а погиб через три месяца после войны – дома поездом сшибло.
Расчеты у нас были очень хорошо подготовлены, надо было всего две-три минуты, чтобы развернуть миномет и начать вести огонь. В батарее было шесть 82-мм минометов «Поднос» и три «Василька». Их чеченцы особенно боялись, и в боевое состояние они приводятся моментом. С боеприпасами у нас проблем не было.
«Подготовлены были теоретически…»
Алексей Задубровский, командир отделения средств управления артиллерийской стрельбой ГСАДн, гвардии старший сержант:
– В армию меня призвали 16 ноября 1998 года. Начинал службу связистом в 1-й батарее. В учебке не был. Перед самой Чечней меня начальник штаба дивизиона забрал к себе во взвод. А в части по специальности ничего не знал, занятий у нас не было. Занимались бытом полка. А когда шли учения перед Чечней, я был в отпуске. Подготовлены перед войной мы были скорее теоретически. Перед отъездом в Чечню ребята постреляли из САУ на полигоне. Я приехал из отпуска, а в части – темнота, в окнах света нет. На КПП выяснил, что все на полигон уехали…
«Убежать мне совесть не позволила…»
Алексей Соболев, водитель медицинской роты, рядовой:
– В армию меня призвали весной 1999-го. Из Нижнего Новгорода нас тогда в полку много было. Раскидали по учебным ротам, я попал во вторую. Приняли присягу, затем направили на КМВ (курсы молодых водителей. – Авт.). Командиры то и дело менялись.
За неделю до отправки в Чечню к нам на КМВ пришел командир медроты Бьюшкин, отбирал себе водителей. В медроту нас тогда из молодых четыре человека попали: я, Алексей Оприш, Андрюха – «Малой» – и еще парень, имя его, к сожалению не помню.
Ни одно письмо из части не уходило и не приходило. Тогда чудом через чью-то маму удалось переслать наши письма домой – что все в порядке. Родителей к части не подпускали, а нас – ближе десяти метров к заборам. Ротный Бьюшкин, хороший мужик, как отец нам был, разместил нас в медроте. За машинами поехали ночью. Мне тогда досталась автоперевязочная на базе «ГАЗ-66», Лешке Опришу – «Урал-43202» с тентом (сами его перед отъездом собирали из чего попало). Были еще две «шишиги». Андрюхе «Малому» досталась МТЛБ медицинская, мы ее «мотолыга» звали, после чего к нему кличка «Андрюха-мотолыжник» приклеилась.
К каждому из нас на машины прикрепили старшего из офицеров. У меня старшим был лейтенант-хирург по имени Сергей. На «мотолыге», по-моему, старшим был лейтенант Эдик Дроздов.