— Но… ничего не стало хорошо, — продолжила она. — Мне было плохо… У меня две стороны, светлая и темная, и обе они — части меня… Подавить одну сторону значит потерять половину себя…
«Так и Кеша говорил… Что нельзя отдавать части себя…»
— Сейчас все будет по-другому, — вслух заверил Стас. — Сейчас все…
— ТЫ ВСЕ ВРЕШЬ! — заорала Дара. — ВЫ ВСЕГДА ВРЕТЕ!
Она прицелилась Стасу в лицо, палец напрягся. Вот и все, успел подумать тот, финита ля комедия, блин.
Дара моргнула, поморщилась — и отвела ствол.
— Ты не коллаборант… — пробормотала она. — Тебя нет в техзадании…
Послышались голоса и шаги. Со стороны здания к ним спешили люди — три человека. Все трое в рабочих робах. Ночные дежурные, по всей видимости.
На полпути разглядели лежащих Стаса и охранника — одного живого, но окровавленного, другого и вовсе мертвого. И маленькую девушку с большим пистолетом. Остановились, попятились.
Дара выбралась из машины, сморгнула слезы и нахмурилась.
— А вот это коллаборанты!
И открыла огонь.
…Это было форменное безумие. Три мужика в робах бежали к зданию в ярком галогеновом свете. Чернильные тени стлались за ними. Дара стреляла метко — первым же выстрелом сразила одного из бегущих. Впрочем, не убила, а ранила в спину: он упал ничком, взметнув ногами, и застонал. Остальные двое, не сговариваясь, бросились в разные стороны, завиляли, как зайцы. Наверное, у человека срабатывает инстинкт в таких случаях.
Стас, сжимая в кулаке злосчастные сережки, с превеликим трудом поднялся на ноги, оперся о машину. Что делать дальше, понятия не имел. Тошнило — и от слабости, и вида смерти.
Дара намеревалась устроить здесь бойню.
Она вывела из строя второго рабочего, не добежавшего до входа. Тоже ранила, но добивать никого не стала. Экономила пули, надо полагать. А третий остановился сам и поднял руки.
Дара неспешно приблизилась к нему, миниатюрная и изящная. С сумочкой и пистолетом.
— Склад ультралида, — проворковала она. — Где он?
— Я покажу, — пролепетал трясущийся работник, не смея опустить руки.
До слуха Стаса донесся шум автомобиля с противоположной стороны. Он повернулся — к распахнутым воротам со стороны города приближалась пара фар.
Это еще кто?
Собственно, Стасу было все равно. Из-за резких движений у него снова открылась рана, кровь наполнила кроссовок и стекала на землю. Там скопилась небольшая лужица. Он чувствовал, что скоро потеряет сознание.
Вторая машина со скрипом тормозов остановилась рядом с розовым ретрокаром, клюнув массивным носом.
Дверца со стороны водителя распахнулась, и из салона легко выбрался знакомый старик с аккуратной седой бородкой, в черной академической тюбетейке и затемненных очках. Стас знал: стекла в этих очках зеленые, для профилактики глаукомы.
Дед прошествовал мимо, едва глянув на Стаса. В руках оружия нет, в идеально подогнанном костюме-тройке спрячешь разве что крохотный пистолет или нож… Но их еще достать надо. А Дара, развернувшись, уже целилась в старика.
Академик быстрым шагом, ничуть не страшась спровоцировать выстрел, подошел к Даре и окаменевшему от ужаса работнику завода на расстояние двух метров.
— Привет, Дара, — произнес дед. — Знаешь, почему твою темную сторону надо держать в узде?
Дара вздрогнула, ствол заходил ходуном.
— Ты! — взвизгнула она.
— Потому что она в итоге разрушит все. И тебя тоже, — продолжал старик.
— Я это слышала!
— Ты потеряешь самоконтроль, и тебя уничтожат. — Старик не обращал внимания на выкрики Дары. Не таясь, сделал шаг к ненормальной, потом еще один. — А если тебя уничтожат, знаешь, что будет, Дара?
Та завыла сквозь зубы. Пистолет трясся в руке, но она не стреляла.
Старик приблизился к ней еще ближе. Мягко, но внушительно сказал:
— Ты… не сможешь… выполнить… ТЕХЗАДАНИЕ!
Дара завопила. Пистолет вдруг перестал трястись и нацелился в старика. Тот сделал резкое движение, и грянул выстрел. Работник за спиной Дары зажал уши ладонями и упал наземь, будто пуля попала в него. Но она улетела вверх, так как дед ухитрился сбить прицел, схватившись за ствол и подняв его к ночному небу. Ребром ладони другой руки он нанес короткий, но мощный удар по шее Дары, и малышка рухнула, как подрубленная.
Пистолет остался в руке старика. Не глядя больше ни на лежащую без сознания Дару, ни на полуобморочного работника, боевой дед посмотрел на Стаса, все еще держащегося за машину, чтобы не упасть. И зашагал к нему, держа пистолет за ствол, не перехватывая за рукоять.