Наконец мы на месте. Я опоздала почти на четыре часа, так что еле набралась храбрости, чтобы постучать в дверь. Дверь протяжно скрипнула и открылась. Со мной в дом ворвался ветер, пошелестел газетными страницами на диване. На втором этаже что-то хлопнуло.
— ИЛ?
Тишина. На журнальном столике у кресла включенный ноутбук. Кошмар! Вспомнила фильмы ужасов, где в брошенных домах по всем углам валяются горы трупов. Наверх подниматься страшно.
— ИЛ!
Я, конечно, очень сильно опоздала, но не мог же он уехать в Москву и оставить дверь открытой? На втором этаже в гостевых спальнях тоже никого. На третьем в камине тлеют угольки. Вдруг подумала, что совсем ничего не знаю про ИЛа. Например, кто его родители…
— Ну, и где бурные эротические сцены?! — заорала снизу Варежка.
Я спустилась к ней в гостиную.
— Он куда-то ушел…
— Не, помер от горя, как заколдованный принц в «Красавице и чудовище»!
Я схватила с полки самую тяжелую книжку и запустила ей в Варежку. Жаль, не попала.
— Чего психуешь? — возмутилась Варя. — Я уже склоняюсь к тому, что ты влюблена в ИЛа по уши!
— Ничего подобного! Он мне никогда особенно не нравился, — упорствовала я. — Просто не хочу, чтобы он подумал, что…
— Что ты — подлая отвратительная стерва?
— Вроде того.
— А почему тебя волнует, что он о тебе подумает?
Я вздохнула и посмотрела на деревянный потолок.
— Ну, мне еще придется сдавать ему фотожурналистику в следующем семестре.
Варежка расхохоталась.
— И ты еще будешь говорить, что не можешь вести себя как стерва?
— Может, он на улице?
Мы побродили по сосновому бору рядом с дачей, чуть не заблудились, но никого не встретили, кроме шустрой белки. Белка посмотрела на нас выпученными глазками и что-то застрекотала.
— Она считает нас полными дурами, — перевела Варежка. — Мы шастаем по лесу в поисках парня, когда можно было спокойно дождаться его в теплой гостиной у камина.
Мы вернулись к дому, но ворота оказались закрыты. Варя чуть не выломала их от возмущения:
— Нет, ну он совсем обнаглел! У меня же там машина!
— Машина за домом, ИЛ мог ее и не заметить. Или он решил отомстить мне за опоздание…
— Но это мы ему мстили, а не он нам! Так нечестно! Позвони ему срочно, а то, если он уехал, нам тут ночевать придется.
— Я ему с утра уже раз десять звонила, у него мобильник заблокирован. И никуда он не уехал, вон его машина. — Я заглянула между балками забора и увидела «Фольксваген» ИЛа у подъезда.
— Нет, ну что за идиотские ворота! — Варежка пнула ногой тяжелую чугунную створку и взвыла от боли. — Почему тут нет звонка?!
Звонка у ворот действительно нет. Удобно, кстати. Если хочешь остаться один, никто тебе не помешает.
— Илья-а-а!! — изо всех сил заорала Варя.
Голос у Варежки на удивление громкий, но ИЛ все равно вряд ли ее услышал. От ворот до дома метров двадцать, а все окна закрыты и звуконепроницаемы. Минут через десять Варя охрипла и мрачно заявила:
— Придется лезть через забор.
Легко сказать! Через забор фиг перелезешь — он из высоченных сосновых бревен, заточенных наверху, как огромные карандаши. Забраться можно только на ворота по чугунному литью из каких-то листиков-цветочков.
— Бросим монетку, а тот, кто перелезет, откроет ворота, — предложила Варежка. — Если выпадет решка, то полезу я.
Выпал орел.
— Есть на свете справедливость! — обрадовалась Варя. — Мы же из-за тебя сюда приехали.
Нет на свете справедливости. Варежка в брюках и мокасинах на плоской подошве, а я в юбке и сапожках на шпильке. Сапоги пришлось снять — в них у меня точно ничего не получится.
Ноги в колготках тут же примерзли к чугунным воротам, так что лезть пришлось быстро, чтобы не остаться там навечно. Я перемахнула через верх, не обращая внимания на юбку. Глумливый Варежкин свист сопровождал мое падение. Ой-ой, а у меня проблемы. С внутренней стороны ворота совершенно гладкие. Если вы не прыгали с двухметровых ворот на гальку зимой в одних колготках, вы ничего не знаете о настоящем экстриме. Черт, как же это больно! И холодно…
— Тут замок! Брось мне сапоги — придется идти в дом за ключом!
Мои любимые сапожки из тонкой кожи больно стукнулись о ворота с другой стороны. Баскетболистки из Варежки точно не выйдет.
— Варь, забудь! Я так пойду!
Двадцать метров — это, оказывается, очень далеко. Хотя мне уже почти не больно — ноги настолько замерзли, что потеряли чувствительность. Надеюсь, хоть дверь ИЛ не запер…
Запер! Причем на двери у этой крепости тоже звонка не предусмотрено. Я по привычке пнула дверь ногой и выяснила, что пока не совсем потеряла чувствительность. Постучала, но только отбила костяшки пальцев — внутри меня не услышали. В конце концов я догадалась обойти дом вокруг и влезла в маленькое кухонное окошко, Чтобы до него добраться, пришлось карабкаться по водосточной трубе. Эй, а мне выдадут диплом шпиона первого класса? С лицензией на убийство, чтобы можно было пристрелить ИЛа, когда я до него доберусь. Где-то на лестнице между первым и вторым этажами ноги у меня оттаяли и стали жутко болеть. Да моя педикюрша в обморок упадет, когда это увидит! Кажется, даже кровь идет. Кошмар!..