— Ну, она была самым крошечным ребенком на свете. Родилась на тридцать третьей неделе недоношенной и была такой маленькой, что с самого начала я называла её Тайни. И оно прижилось даже больше, чем Виктория.
— Виктория… красивое имя, — Йен гладит её руку, и мама краснеет под его пристальным взглядом.
Невероятно. Я качаю головой, когда он украдкой мне подмигивает.
Весь обед проходит в том же духе: Йен выуживает у моей матери все, что хочет, посылая мне озорные ухмылки, когда мама рассказывает что-то обо мне, что он находит особенно интересным, и очаровывая до изнеможения мою маму, обслуживающий персонал и любого в радиусе трех метров от нас.
— Как будете добираться домой, дамы? — задает он вопрос по окончанию десерта.
— На автобусе, — отвечаю я.
— Так и думал, — после чего встает и отодвигает стул моей матери. Протянув ей руку, он направляется к двери, останавливаясь лишь для того, чтобы подписать какую-то бумажку, осторожно поданную ему, после чего выходит на улицу.
— Ты заплатил?
— Да, — Йен придерживает дверь и ждет, пока мы выйдем. — Пообедать и убежать не слишком приветствуется в обществе.
Мама хихикает над его словами.
— Моя дочь хотела сказать большое спасибо.
— Ага, — выговариваю я, ругаясь про себя. — Обед был очень приятным. Была рада увидеть тебя снова, Йен, но мы должны идти.
Мама устала. Я понимаю это по ее медленной походке и нахмуренному лицу. Решаюсь вызвать такси, учитывая, что у меня остались лишние деньги, так как не пришлось тратиться на обед.
— Прошу, позвольте подвезти вас домой, — Йен прячет руку матери в изгибе своей правой, затем левой берет мою окостеневшую руку. — Какой прекрасный день! Я рядом с двумя великолепными женщинами. Самая лучшая суббота в моей жизни.
Пытаюсь сказать что-то умное, но не знаю что. Клетки головного мозга замыкают, так как сквозь тонкую футболку я чувствую его теплую руку, сжимающую мою талию. Несмотря на прохладу под тенью деревьев, у меня ощущение, будто нахожусь на стадии перегрева. Плюс моя правая рука неуклюже болтается между моим и его телами. Было бы намного проще, если бы я завела свою руку ему за спину и вцепилась в его рубашку.
Сколько себя помню, еще ни разу в свои двадцать пять лет я не прогуливалась по парку под руку с мамой и своим парнем. Это то, о чем я раньше и не мечтала, так как не могла себе представить, что мне будет настолько хорошо, но есть во всем этом какая-то правильность. Я чувствовала свою принадлежность. Не только забота по отношению к себе, но и нежное внимание Йена, которое он проявлял к моей матери все утро и в течение обеда, заставляют меня почувствовать, что она ему также небезразлична.
К тому времени, когда мы добираемся до пересечения Пятой авеню и Восточной семьдесят второй улицы, я замечаю, что моя рука лежит на спине Йена. Она покоится выше пояса его джинсов, и надетая им кофта — единственная преграда между моей ищущей ладонью и его кожей.
Я быстро убираю свою руку, при этом задевая его задницу. Йен наклоняется ко мне и поверх моих волос шепчет:
— Можешь касаться меня, где только захочешь, зайчонок.
Я не успеваю возразить относительно того, что не являюсь маленьким садовым животным, когда серого цвета дорогой автомобиль Йена подъезжает к обочине.
— Я бы не простил себе, если бы вы воспользовались общественным транспортом. В конце концов, это я пригласил себя на вашу утреннюю прогулку, а затем напросился и на обед. Это меньшее, что я могу сделать.
— Что за прекрасные манеры, — выдыхает моя мама, погладив его по лицу и забираясь на заднее сидение машины. Он машет мне, приглашая внутрь, что в итоге я оказываюсь посередине между ним и мамой. — Здесь очень уютно, Йен. Как долго вы владеете машиной?
— Несколько лет. У меня есть еще один седан, но Тайни нравится этот, не так ли?
Он произносит мое имя, как будто мы старые друзья.
— Ох уж эта показушность, — говорю я, при этом понятия не имея, о каком другом седане идет речь. Я видела его только в этом огромном блестящем сером монстре.
— Уверена, она имела в виду, что он прекрасен, — вставляет мама. — Сколько их у вас?
Она старается быть непринужденной, но все это неспроста. Теперь очередь моей мамы задавать вопросы, а Йену пора побыть на месте допрашиваемого. Но он не оказывает ей никакого сопротивления и бегло рассказывает о своем автопарке и собственности, которой владеет, включая недавно купленный на Вест-Сайде дом, наряду с недвижимостью в Лондоне, Гонконге и Токио. Не могу сказать, хвастается ли он или пытается заставить мою маму поверить, что он хороший добытчик, хотя мне интересно, почему его это вообще беспокоит. Неужели это часть плана охоты на меня?