— Вождение — это еще одна вещь, которой я могу тебя научить.
Тепло его ладони просачивается сквозь мои джинсы и распространяется вниз по ноге и вверх по бедру. Мои пальцы начинают покалывать при мысли о ласке его предплечья и крепких бицепсов. Бессознательно я начинаю тереть это предплечье, и его пальцы поднимаются выше по моему бедру, пока почти не упираются в центральный шов между моими ногами.
Я забыла, какой он теплый, какие у него большие руки, как сильно я его хочу.
— Ты был очень терпелив со мной, — говорю я тихо.
— Я буду ждать тебя вечно, Тайни, — отвечает он. — Если ты не поверишь сейчас, то поймешь через пятьдесят лет, когда все еще будешь со мной.
У меня перехватывает дыхание от смысла этого заявления. Между нами больше ничего не сказано, пока мы не приедем в Коннектикут. Он двигается в сторону пролива Лонг-Айленд и останавливается на длинной подъездной дорожке, заблокированной короткими воротами — больше для красоты, чем для безопасности. Щелчок кнопки, и ворота начинают медленно открываться.
В конце аллеи деревьев появляется двухэтажное белое строение, похожее на замок, с синей крышей.
— Пятнадцать тысяч квадратных футов дома. Одиннадцать соток земли. Имеется свой собственный пляж. Однако причала для лодок нет. Здесь слишком мелко. — Йен начинает перечислять особенности объекта недвижимости.
— Хочу ли я знать, сколько у тебя недвижимости в городе?
— Это не в городе.
С этими словами он вылезает из машины и подходит, чтобы открыть мне дверь. Я выхожу и оказываюсь в его объятиях.
— Ты не единственная, кто одинок в этом мире. Не единственная, кому снятся сны, включающие падение ночью в постель с кем-то рядом. Я тоже хочу семью, но хочу ее с тобой. Я не могу вернуть тебе твою мать, но могу любить тебя так же страстно. Тайни, я люблю тебя. Будь моей женой. Давай создадим свою семью.
Он не ждет ответа.
— Это место, — машет он рукой. — Я купил это, потому что хотел остепениться и создать семью. Я увидел и понял, что мне это нужно. Когда я увидел тебя на улице в тот день, мне был конец. Удар в живот. Какую бы метафору я ни использовал. Я увидел тебя, и всё. Мне было нужно заполучить тебя.
— Этот дом огромен. Для холостяка это чересчур, — говорю я с удивлением. Пытаюсь все осознать, но чувствую себя запыхавшейся… и почти радостной.
— Знаешь, почему я был в магазине париков в день нашей первой встречи?
— Нет.
Он фыркает.
— Ее сестра — риелтор. Была моим риелтором в течение многих лет. Она пришла ко мне и попросила одолжить владельцу сумму денег. Я подчинился, все получилось. Но в тот день, когда мы встретились, я встречался с Маргарет, чтобы сделать предложение по этой недвижимости. Когда я увидел тебя, то сразу понял, что ты принадлежишь этому месту и должна принадлежать мне. Я хотел привести тебя сюда уже несколько недель назад, но решил, что это будет слишком рано, и ты испугаешься. Будешь как испуганный зайчонок. Но тебя больше нет. Ты боишься?
— Немного. — Я прижимаю руку к сердцу. — Как ты пережил это в пятнадцать лет? В полном одиночестве?
— Потому что я верил, что когда-нибудь встречу тебя, влюблюсь и понадоблюсь тебе.
Он притягивает меня к себе и целует. Или я его целую. Мы стоим там, наши тела сливаются воедино, а наши рты выражают все слова, которые слишком страшны и интимны, чтобы произнести их вслух.
Вырываясь, он говорит:
— Печаль тяготила тебя.
— Но ты облегчаешь ситуацию.
— Это наш дом. Мы наполним его счастьем.
— А как насчет Ричарда Хоу?
— Отпусти, — отвечает он.
— Так просто? Ты планировал это почти два десятилетия.
— Потому что у меня больше ничего не было, Тайни. — Он убирает часть волос с моего лица, проводит пальцами вниз к моей челюсти и поднимает мое лицо вверх, желая, чтобы я поняла.
Одинокий, без родителей, без друзей. Месть и ненависть помогли Йену превратиться из бедняка в миллиардера, но в какой-то момент он смог отпустить их.
— Это была ты, Тайни. Увидев тебя с Ричардом, я понял, что есть вещи, которые я могу ненавидеть больше, чем Хоу. Видеть на тебе руки другого мужчины. Видеть, как ты флиртуешь, разговариваешь, общаешься с другим мужчиной. У меня не может быть будущего, если я всегда оглядываюсь назад. Давай смотреть вперед вместе.
— Тогда отвези меня домой.
Мы проводим пару часов, прогуливаясь по дому. Внутренняя обстановка представляет собой странную смесь старого мира и ультрасовременности.
— Все может пройти, — говорит Йен, когда я корчу рожу перед черным кожаным диваном, расположенным посреди небесно-голубого читального зала.