Петарда взорвалась у меня в руке. В шоке, оглушенный грохотом, я разжал руку и пересчитал пальцы. Как ни удивительно, все пальцы были целы. Сжатый кулак смягчил силу взрыва. Ладонь моя превратилась в дымящееся мясо. В следующий миг пришла боль, и я завопил благим матом: «Я идиот! Я идиот! Я идиот!»
Что-то подобное чувствовал я и сейчас, ожидая выхода своей статьи. Попытался лечь в постель — но скоро понял, что заснуть не удастся. В полночь встал и принялся проверять сайт «Лос-Анджелес тайме».
Статья появилась как-то вдруг, уже в довольно поздний час: бум! — вот и она, на видном месте, с моей фотографией. Заголовок, который я увидел впервые, гласил: «РЕЛИГИОЗНАЯ ЖУРНАЛИСТИКА КАК ИСПЫТАНИЕ ВЕРЫ. Репортажи о секс-скандалах, религиозных магнатах и целителях заставили журналиста проверить на прочность свою веру и узнать о себе нечто новое».
Странно, но это зрелище меня успокоило. Самое страшное уже произошло. Моя лодчонка ухнула вниз. Статья вышла, и осталось только подождать и посмотреть, к чему это приведет.
Я снова перечитал ее от начала до конца, хоть, кажется, и знал наизусть. Чтение собственных статей на сайте или на бумаге всегда придает какую-то психологическую дистанцию. Иной раз мне становится тошно: я ясно вижу, что написано слабо или в сюжете зияют дыры. Иногда, наоборот, бываю приятно удивлен. Этой своей статьей я гордился: редкое чувство для человека, как правило, невротически критичного к собственной работе. Не нравилась мне только фотография.
Возбуждение кипело во мне; я понимал, что заснуть сейчас не смогу. Рассеянно открыл электронный почтовый ящик. Была четверть первого; статья появилась на сайте примерно час назад. Как правило, на каждый мой материал приходило с десяток откликов, делящихся приблизительно пополам между одобрением и критикой. В ответ на ничем не примечательные истории я получал один-два случайных и-мейла. На крупные и интересные статьи — как история об эскимосах — могли откликнуться несколько сотен читателей.
Я открыл папку «Входящие» и не поверил своим глазам: весь экран был заполнен новыми письмами. Открыл предыдущую страницу — то же самое. И еще, и еще раз — то же самое. Около ста писем за час! Меня снова охватил страх: я представил себе, какую ярость разбудил в читателях своими признаниями. Но затем я просмотрел заголовки писем: «Пожалуйста, не бросайте писать о религии!», «Спасибо вам», «!!!», «Вы дали мне надежду», «Поздравляю с духовным продвижением, пусть и дорогой ценой»... Я открыл первое письмо:
Спасибо Вам за откровенный рассказ о Вашем духовном пути. Статья просто прекрасная; думаю, многие из нас, католиков, пытающихся понять те ужасные решения, которые принимает наша церковь, чтобы защитить себя, будут тронуты вашим рассказом.
Открыл следующее:
Буду молиться за Вас и Вашу семью! Прямо сейчас, когда пишу это письмо, я молюсь о том, чтобы Бог снова явил Себя в Вашей жизни. Ведь без Бога в нашей жизни мы - ничто.
Из первых ста писем отрицательные отзывы я нашел только в двух. Все остальные были положительными — хоть и по-разному. Атеисты приветствовали нового единомышленника. Христиане уговаривали меня вернуться к вере. Иудеи и мусульмане предлагали попробовать их религию в надежде, что она покажется мне более привлекательной. А большинство авторов просто благодарили за честность, с которой я рассказал о своих религиозных сомнениях, и признавались, что и сами они испытывают схожие недоумения. Один католический священник написал: «Добро пожаловать в наши ряды. Нас таких много».
Такой реакции я совершенно не ожидал! Это и поражало, и успокаивало. Оказывается, очень много людей на всех концах религиозного «спектра» мучаются сомнениями! Многие признавались, что им тяжело об этом говорить. В почтовый ящик мне хлынули чужие истории, от интеллектуальных до грубо откровенных. В целом я получил более двух тысяч семисот писем.
Несколько раз я пытался лечь в постель, но туг же снова вскакивал и принимался проверять почту. Кто мне только не писал! Пастор признавался, что больше не верит в Бога, но не может рассказать об этом ни единой живой душе. Священник из Ватикана выражал мне поддержку и рассказывал о своих духовных борениях. Профессор богословия из семинарии Фуллера в Пасадене, Калифорния, сообщал, что их ректор включил мою статью в круг обязательного чтения для студентов. Телегерой Кирк Кэмерон приглашал меня поговорить за чашкой кофе, уверенный, что сможет вернуть меня к вере в Бога.