В этой же главе есть репортаж про работу ОНК в период пандемии. Вообще 2020 год был тяжёлым для заключенных. Люди перенесли страшные душевные муки. «С одной стороны, кажется, что ты абсолютно не защищен, с другой — ты осознаешь, что не можешь ничем помочь близким», — говорили они. Никогда еще права людей за решеткой так не нарушались, хотя это и была вынужденная мера в период пандемии.
Вот я и решила подвести итоги в прямом смысле слова исторического тюремного года и назвать его самые главные события и главных арестантов.
Мне бы хотелось, чтобы, прочитав эту книгу, вы больше узнали о современной тюрьме и о людях, которые там сидят, о тех, кто их туда отправил, о тех, кто их навещает с гуманной миссией, о тех, кто ждет их на воле. Эта книга о нас с вами, в какой бы роли мы не находились.
Весь авторский гонорар от книги прошу издательство направить на приобретение юридической и художественной литературы для заключенных.
Глава 1
Легендарные тюрьмы
«Питерские кресты»
Мистика и ужасы питерских «Крестов»: что таит легендарная тюрьма
Тюрьма появилась в 1868 году на месте винного городка, где в бочках хранилось вино всего Питера. Примерно через 20 лет помещения были перестроены по проекту архитектора Томишко. Название «Кресты» объясняется тем, что тюрьма представляет собой два корпуса, каждый из которых имеет вид креста. Строили ее заключенные: они сами, кирпичик по кирпичику, складывали свой новый тюремный дом.
В «Кресты» меня ведет зам. руководителя УФСИН по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Алексей Чергин. Он ее бывший начальник (признается, что до сих пор тянет сюда).
Как театр начинается с вешалки, так тюрьма — с КПП и бюро передач. Очереди здесь сейчас вы не увидите, а когда-то она была почти километровая, и в ней часами простаивала Анна Ахматова (в «Крестах» сидел ее сын Лев Гумилев). В знаменитой поэме «Реквием» она оставила завещание: «А если когда-нибудь в этой стране воздвигнуть задумают памятник мне… то здесь, где стояла я триста часов и где для меня не открыли засов». Памятник, кстати, поставили относительно недавно — в 2006 году. Бронзовая Ахматова стоит на набережной и печально смотрит в сторону «Крестов» (а ее гипсовый вариант находится внутри СИЗО).
Кирпичные стены самой старой действующей тюрьмы в Северной столице крепки, будто возведены вчера (это потому, что в раствор добавляли куриные яйца). Протаранить их не удавалось никому, а вот разобрать — да. Случилось это в 1946 году. Тогда заключенный по фамилии Волков каждый день аккуратно доставал из стены по кирпичику и клал его в парашу (она ежедневно опорожнялась).
В один прекрасный момент надзиратели увидели дыру в стене камеры. Заключенный пропал. Оказавшись на свободе, Волков первым делом отправился в баню, где по иронии судьбы парились в этот момент надзиратели. Они его узнали, дали помыться и чистенького под белы рученьки обратно в «Кресты» привели…
Итак, КПП. У посетителей отбирают паспорт и все документы и вместо них выдают жетоны: это обязательное условие прохода с 1984 года.
— Тогда состоялся самый интеллектуальный побег из «Крестов», — рассказывает Чергин. — Двое заключенных из картона и красных ниток изготовили поддельные удостоверения старших следователей ГУВД. В качестве фотографий они использовали полиграфические изображения сотрудников, вырезанные из журналов. Печати взяли из копий приговора.
Это было то время, когда численность арестантов зашкаливала, так что контроль был ослаблен. И вот они отправились на прием к врачу, переоделись в белые халаты, сшитые из белых простыней. В халатах дошли до КПП, там сбросили их и, показав через стекло самодельные удостоверения, оказались на воле. Естественно, мы рассматривали версию подкупа, но она подтверждения не нашла. Через два дня беглецы были найдены, но вся эта история стала уроком для тюремщиков.
«У людей свои герои, у тюрьмы свои начальники» — эта присказка почему-то прижилась в «Крестах». Нынешний начальник «Крестов» Вадим Львов — человек скромный, но веселый (а для скорбного тюремного дела, как говорил Петр Первый, именно такие и нужны), — показывает галерею портретов своих предшественников.
Мало кто из них умер своей смертью.
Первый начальник (он же по совместительству вицегубернатор) Иванов, к примеру, был застрелен революционерами. Больше всех на посту продержался Владимир Смирнов и покинул его живым, но очень печальным.