- Головы напечет, - предупредил Познобшин.
- Угомонись.
...Утром, проснувшись ни свет, ни заря, перекинулись в картишки, скинули порты и рубахи, и после выиграл Выморков. Не долго думая, он предложил изобразить из себя различные огородные культуры: в общем, овощи.
- Уж урожай поспел, - объяснил Брат Ужас неизвестно что - Всякому овощу свой черед. Фотосинтез! - И он мечтательно закатил глаза.
Теперь, когда сценарий вырисовывался, Брон вспомнил о склонности Выморкова к усекновению голов и разволновался. Головы, торчащие на грядках, могут оказаться соблазном и искушением. Правда, то, что Выморков и сам видел себя корнеплодом, вселяло осторожный оптимизм. С другой стороны, оставалась Ши: ей отводилась роль огородницы. Брон подумал, что может быть, лучше уж был бы Выморков. Однако дело сделано, практикум начался. "Надо будет, когда зароют, пошуршать руками-ногами, - решил Познобшин. - Чтоб земля была рыхлая, чтобы выскочить, если что".
Но зря он надеялся и строил планы: Выморков, едва Брон занял свое место, быстро закидал его по самые уши и плотно утоптал землю.
Ши, экономя тающие силы, не помогала. Брат Ужас закопал Горобца, следом - Холомьева, а после сам забрался в подсохшую яму и начал быстро, как лопастями, загребать к себе грунт. Страшная бородатая рожа, торчащая из земли, и яростно работающие медвежьи лапы напомнили Брону, который все видел, муравьиного льва. Он подумал, что было бы неплохо, если б Выморков зарылся совсем с головой и больше не появлялся.
- Хозяюшка! - писклявым голосом позвал Брат Ужас, вживаясь в роль. Он считал, что овощи, имей они способность к речи, должны пищать. - Утрамбуй земельку. Кочашок готов.
Ши, виляя бедрами, подошла к голове и двинулась вокруг, притоптывая пяткой.
- Жарко, - жалобно крикнул Горобиц. - Проклятое солнце, будет удар.
Холомьев смотрел прямо в ожидании операций, которые будут над ним производить.
- Терпим! - сказала Ши. - Закрыли глаза, расслабились, настроились на работу.
Брон с готовностью зажмурился. Ему не нравился вид созревших плодов. Холомьев - тот вообще походил не на овощ, а на гриб-шампиньон, а Выморков теперь казался проросшим картофельным клубнем. Взъерошенный, мокрый Горобиц напоминал экзотическое декоративное растение - возможно, что хищное.
На какие мысли наводили его собственные кудри, Познобшин не знал.
Ши, сделав строгое лицо, стала прохаживаться среди голов и раздавать указания:
- Представьте, что вы - то, чем хотите стать. В пределах школьного курса ботаники. На свой собственный вкус, вы вправе превратиться в картофель, капусту, кабачок. Используйте, выбирая конкретный овощ, ваши природные данные: рост, комплекцию, темперамент, мировоззрение. Ощутите вокруг себя землю, почувствуйте прикосновение насекомых и червей, подумайте о зреющих личинках. Если вы испытываете печаль, вообразите себя тронутыми вредителем - колорадским, скажем, жуком, или тлей. Почувствуйте, как паразиты вгрызаются в ваши листья, заползают под кожуру, протачивают ходы во внутренностях...
Речь Ши сделалась плавной и гладкой. Огородница вела себя в полном соответствии с рекомендациями школы Салливана, взрастившей не одно поколение психологов бихевиористской ориентации. Сам же Салливан, глядя с небес, или где он там, готов был прослезиться от гордости за дело своей жизни.
- Но если вас не точит скорбь, и вы полны энергии и планов, представьте, как бродят в вас соки и зреют семена. Подумайте о зеленых побегах, о питательных субстанциях, которыми так щедра унавоженная земля... Забудьте об органах движения и чувств, оставьте себе голую овощную мысль...
Послышался храп: Выморков вздремнул. Из его полуоткрытого рта прямо в бороду стекал сок, богатый витаминами и микроэлементами.
- Теперь переключитесь на будущее. Загляните за горизонт и решите, как вас выставят на продажу... на обочину трассы... как будут подавать к столу. Опираясь на темперамент и чувства "здесь и сейчас", представьте себя либо свежим салатом, либо кислыми щами. Что вы посоветуете повару добавить в борщ или окрошку? Насколько вы видите себя солеными и сдобренными перцем? Смешают ли вас со сметаной, сварят, потушат или сожрут сырыми?..
- Голова лопается... - прошептал Горобиц.
- Сейчас полью свеженьким говнецом, - успокоила его Ши.
Она подняла шланг, который уходил за ограду, в сточный водоем, где соединялся с насосом. Включила, подкрутила, что надо; из трубки хлынула теплая бурая жидкость.
- А?! - вытаращился Выморков, разбуженный свежестью, и тут же начал хватать воду ртом. - Что, пора резать?
- Ирригация, - объяснил ему Холомьев.
- Это дело. Мне сон был, про обед, - поделился Выморков. - Так бы и съел сам себя. Гам, гам, одна голова осталась, и все ест, и вот уже и головы нет, съела. Вот тебе и голый процесс: вкушение.
"Голова останется, это он загнул, - критически подумал Брон. - А то было бы интересно. Начать с ног, и так вот, снизу вверх продолжается самоедство, пока не останется абсолютный аппетит... "
Ши присела возле него на корточки.
- Ну, чувствуешь чего?
Голова Познобшина угрюмо шмыгнула носом.
- Нет.
- Что - совсем?
- Это все не то, не настоящее.
Но тут перед глазами Брона снова возникла кулинарная картина, и он на секунду усомнился: что-то, пожалуй, и впрямь происходило. Наверно, дело в солнцепеке.
- Теперь мы будем бороться с вредителями, - Ши запустила пальцы в его кудри. - Ну-ка, где тут наши жучки...
- А во фрукты мы будем играть? - крикнул Горобиц, вращая глазами. Похоже было, что он окончательно тронулся. - На яблони полезем? А в ягоды? Грибы?
Ши погрозила ему пальцем и перешла к Выморкову. Там она задержалась надолго: вредители уничтожали урожай на корню. Ши шарила в бороде, в бровях, в шерстистых ушных раковинах; Брат Ужас восторженно мычал.
Брон в упор рассматривал лейку. Нет, он ошибся. Ему почудилось. Тот же угол зрения, та же позиция. Возможно, все снова кажется - как казался, скажем, Ящук. Невозможно представить, что где-то там, за тридевять земель, продолжает разгуливать клоун, некогда заведовавший его судьбой. А стало быть, имеем:
1. Лейка.
2. Общая характеристика: емкость для воды, снабженная запаянным и продырявленным носиком.
3. Микроструктура: атомарная.
4. Назначение: сельскохозяйственные работы, а также игры и забавы.
5. Количество отверстий: одно, два, три, шесть, двенадцать...
Брон закрыл глаза. Сквозь жаркий сон он слышал, как хохочет Горобиц: тому было щекотно.
13
Брон облизнулся и потянул носом.
Пахло овощами, прелой землей, отработанным кислородом.
Он неуклюже вильнул задом и на четвереньках выбежал на крыльцо. За углом дома мелькнула грязная пятка, и Брон сделал стойку.
Солнце затуманилось, было душно. Грозы ждали еще накануне, мечтая о естественной поливке. Шланг, насос и искусственные удобрения напоминали о цивилизации.
Брон запрокинул оскаленные зубы, разыскивая в небе бледную лунную пленку. Не нашел, но все равно завыл; экзистенциальный романтизм его воя постепенно перешел в нечто более воинственное. Теперь Познобшин издавал боевой клич. Он сорвался с крыльца, кинулся за угол: так и сеть. Горобиц сосредоточенно метил его территорию лимонной струей. Брон лязгнул зубами, намекая, что сию секунду вопьется ему между ног; Горобиц отпрыгнул и свел нос в гармошку. Верхняя губа поднялась, заклокотало рычание.
Брон бросил землю ногами, быстро оглянулся. Ничего подозрительного. По огороду, высоко поднимая ноги, медленно прохаживался голый аист. У аиста было непроницаемое лицо, узкий рот, жидкие волосы.
Горобиц попятился.
Брон медленно двинулся вперед.
Тот остановился, чуть подался назад и занес полусогнутую руку.
Из-под крыльца заскулили. Брон попробовал пошевелить ушами, но не смог. Он снова повел носом, и то же сделал Горобиц. Распря была забыта. Голова в голову они затрусили обратно и принялись разрывать труху.
Под крыльцом было достаточно просторно. Брон заглянул в широкую щель, услышал горячие вздохи, вдохнул испарения. Черная шавка пряталась, съежившись и дрожа от желания быть обнаруженной. Пряди черных волос полностью закрывали лицо. Брон принялся грести с удвоенной силой, Горобиц помогал ему с противоположной стороны. Не выдержав, он вцепился кривыми зубами в доски и начал грызть.