Дилан кусает ногти, притоптывая ногой, когда Кейси опускает сумку на пол, снимая жилетку. Парень замирает, пробегая взглядом по её открытому животу. Юбка висит на талии, чуть прикрывая пупок.
- Сколько можно возиться с замком? – ворчит Оливия, устав ждать.
Дилан часто моргает. Он совсем позабыл о том, что все чего-то ожидают. Может, ему стоит остановить это? Хотя, чего могла придумать и запихнуть туда Оливия? Презервативы, конечно, разозлили Кейси, но не более.
***
Я тяжко вздыхаю, кинув жилетку на сумку. Замок решил потрепать мне нервы. Отлично.
Ещё раз ввожу пароль и, наконец, слышу щелчок. Открываю.
Что-то падает на пол, разбиваясь. Мои глаза становятся шире, когда, отходя, вижу много разных предметов для детей: соски, бутылки, детские пюре, погремушки. Послышался смех. Я облизнула губы, чувствуя, как мое сердцебиение учащается. Хохот превращается в детский смех. Я сжимаю глаза, вновь распахивая их. Смех переходит в плач.
Я схожу с ума.
Но кто?! Кто, черт возьми, это сделал?!
Не долго думая, поворачиваю голову: Оливия хихикает, как и её компания.
Мои колени подкашиваются. Как? Откуда она узнала? Дилан? Он ей сказал? Но разве не в его интересах, чтобы никто не знал? А может, он решил, что, если выхода нет, то можно не скрывать?
Хмурюсь, переводя взгляд на парня, выражение лица которого опять же ни о чем не говорит. Он кладет руки в карманы, отворачиваясь.
Неужели, это все-таки он? Хотя, чему я так удивляюсь? Это же О’Брайен! Черт возьми! Да как я могла подумать, что ошибалась на его счет?! Как могла решить, что мое первое впечатление о нем ошибочное?! Он просто надсмехался надо мной все это время! Это все часть его плана! Дерьмо! Как я могла быть такой глупой?!
Я выпрямляюсь, смотря на шкафчик. Дилан рассчитывает, что я сбегу, забьюсь в угол и буду плакать? Нет уж. В задницу. Подхожу к шкафчику, хлопая дверцей, и беру сумку с жилеткой.
Иду в их сторону, гордо подняв голову. Оливия накручивает локоны своих волос на пальцы, смотря на меня. Её довольная рожа меня раздражает. Когда-нибудь я впечатаю её в асфальт. Я не смотрю в их сторону, но вижу краем глаза, как О’Брайен открывает свой шкафчик, доставая тетрадь, и сильно хлопает им, заставляя Оливию вздрогнуть.
Думаю, его разозлило мое равнодушие. Что ж, не все так просто со мной, Дилан.
Хочешь войны? Будет тебе война. Мне уже терять нечего.
Тема урока: «Дети – цветы жизни».
Это уже не смешно.
- Кейси, - Майки сидел рядом, крутя ручку в руках. – Почему тебя вчера не было?
Я вздыхаю, чеша щеку:
- Проспала.
- Ясно, - он начал что-то писать в тетради. – Слушай, не хочешь сегодня сходить куда-нибудь?
Я отвлекаюсь, смотря на него:
- Куда?
- Я так понял, что ты так и не закупилась нужными вещами, поэтому я мог бы составить тебе компанию, - он приятно улыбается, подняв голову.
Почему бы и нет?
- Да, думаю, это неплохая идея, спасибо, - благодарю, широко улыбаясь. Блондин кивает, выпрямляясь на стуле. Я поворачиваю голову в сторону учителя, но невольно останавливаюсь, ловя взгляд Дилана на себе. Парень резко отворачивается, продолжая стучать карандашом по парте. Я сложила руки на груди, тоже отводя взгляд.
Учительница продолжала нести какой-то бред о детях. Думаю, единственное, что было дельным из сказанного ею, это то, что нужно пользоваться презервативами. Моей маме эта лекция не помешала бы.
Хотя, она же хотела ребенка.
Майк подвез меня до дома. Я больше не буду скрывать того, что он знает. Мне хочется как-нибудь насолить. Но дело в том, что я не сильна в этом.
Я, в отличие от Дилана, не привыкла причинять другим боль, использую при этом грязные приемы, что ранят в самое сердце.
- Я заеду за тобой в пять, хорошо? – спрашивает Майк, когда я выбираюсь из машины.
- Да, спасибо, - одариваю его улыбкой. Машина трогается с места. Я переступаю с ноги на ногу, идя к калитке. Майк – неплохой парень, но я до сих пор не понимаю его повышенный и какой-то нездоровый интерес ко мне.
Это заставляет насторожиться.
Решаюсь пройти в дом через погреб. Не хочу пересекаться с матерью.
Открываю дверь, заходя внутрь. Стараюсь не думать о том, что теперь им со свадьбой придется поспешить, ведь мама хочет влезть в свое платье. От этой мысли становится только хуже.
Чешу нос, проходя в погреб, но замираю, слыша стук каблуков. Да вашу ж мать…
Прячусь в углу, за ящиками с алкоголем. Дверь раскрывается, и я слышу голоса матери и Хэнка.
- В любом случае, я рада, что они согласились прийти. Нужно выбрать лучшее вино, - целует Хэнка. Мужчина улыбается, подходя к стеллажам:
- Для такой встречи есть один вариант, - осматривает бутылки. – Кажется, Дилан и Кейси не особо разделяют нашу радость.
Моя мать стучит каблуками, складывая руки:
- Знаешь, я всегда хотела иметь второй шанс. Кейси – моя дочь, но она одним только своим видом напоминает мне о нем, - я вжимаюсь в холодную стену, - она не виновата, но я ничего не могу с этим поделать, честно. Поэтому этот ребенок – это мой шанс все исправить, начать все сначала, с чистого листа. К тому же, Кейси никогда не хотела быть такой, какой я хотела её видеть. Я старалась отдать её в творческие кружки, но она словно жила на улице. Я упустила шанс перевоспитать её, но с этим ребенком будет все иначе. По крайней мере, я так надеюсь, - обнимает свой живот. Хэнк берет бутылку, оборачиваясь:
- С ним все будет иначе, ведь я буду с тобой, - тепло улыбается, но меня всю выворачивает. Я поджимаю колени к груди, обнимая их руками. Женщина улыбается, вздыхая:
- Я знаю. Ты нужен мне, - мужчина обнимает её.
- Идем, нам пора ехать на встречу, расслабимся, - он тянет её за собой.
Дверь хлопает.
Становится тихо.
Я хмурюсь, начиная учащенно дышать.
Он ей нужен? Она сказала это ему? Я всю жизнь хотела услышать от неё подобные слова. Я ведь… Ведь я…
Я сглатываю, но комок не пропадает, что заставляет меня сжимать дрожащие губы. Я начинаю качаться из стороны в сторону, безуспешно пытаясь остановить вырывающиеся эмоции. Все внутри горит от обиды. Сильной обиды, смешанной со злостью и непониманием. Как? Я ведь…
Я никогда не была такой, какой она хотела меня видеть? Но это слишком эгоистично, даже для неё. Поверить не могу.
- Теперь она вовсе забудет обо мне, ведь у неё будет ребенок, - говорю вслух, поднимаясь. Начинаю жестикулировать руками и скулить, корчась:
- У неё будет то, что подарит ей счастье, надежду. Она вовсе позабудет обо мне. Я потеряю её. Была ли я ей нужна все это время? Я – балласт? Нет, - качаю головой, ходя между стеллажей. Меня охватывает паника, смешанная с истерикой.
- О-она не может быть настолько ужасной матерью, - заикаюсь, - матерью для меня. Она не может так просто перевернуть страничку, ведь я тоже часть её жизни, - уверяла саму себя. – Она ведь любит меня? – задаю вопрос в пустоту. Никто не даст мне на него ответа. Никто и никогда.
Я останавливаюсь между стеллажами, смотря куда-то в пол. Мои глаза уже намокли:
- У неё появится шанс, - хмурюсь, - а у меня его не будет, - шепчу, смотря на бутылки. Их стекла блистают от света, проникающего сквозь маленькие окошки.
В моей голове все путается. Я не могу чувствовать такую моральную боль. Для нескольких дней это слишком много.
Снимаю обувь, касаясь ледяного пола босыми пятками. Выпрямляюсь, вытягивая руки в стороны, чуть приподнимая их. С моих губ слетают короткие вздохи.
Мой рассудок мутнеет, хотя я хорошо понимаю, что собираюсь сделать.
Мне нужна физическая боль, чтобы затмить ею моральную. Мне необходимо это. Мои пальцы нервно дрожат, когда я начинаю идти вдоль стеллажей, скидывая бутылки на пол. Они разбиваются, расплескивая алкоголь во все стороны. Я раскрываю рот, корчась от дикой боли, которая пронзает мои ноги.