– К тому же, представьте, как приятно после будет отдохнуть на вечеринке, – с энтузиазмом говорила она. Пока что ее настроя не разделял никто, но и ослушаться не посмел. И вот Гермиона с Джинни оттирают старый буфет на кухне, Рон сражается с сорняками, Близнецы гоняют гномов, а Перси педантично натирает стекла, снимая периодически очки и натирая и их тоже. Для порядка. Для поднятия боевого духа была включена музыка, однако она была времен молодости Молли и Артура и радости молодежи не добавляла. Работающим на улице было еще ничего, а вот в доме… Девчонки совсем приуныли, и только Перси в такт движениям своей руки рассеянно напевал:
– Кипящий котел твоей любви… Ты мне подари…
Дождавшись, пока Молли выйдет из кухни, Джинни бросила тряпку, плюхнулась на стул и развернулась всем корпусом к работающей Гермионе:
– Герм, как думаешь, что там Гарри? Прошла половина срока пари, я переживаю. Не пора ли поставить в известность кого-то из взрослых? Он не писал тебе больше?
Гермиона медленно покачала головой и тоже отложила тряпку.
– Мы напишем сами, – сказала она. – Сегодня же.
Рыжая кивнула и девочки снова принялись за буфет. На улице Рон допрашивал вышедшего из дома отца насчет барбекю. Услышавшие вопрос близнецы подтянулись тоже и мистеру Уизли отвертеться не удалось. Кряхтя он опустился на крыльцо и начал:
– У маглов есть чудный способ отдыха и отмечания праздников на открытом воздухе. Это почти как пикник. Только разводится костер, прогорают угли и сверху кладется железная решетка…
– Зачем? – встрял Джордж. А может Фред.
– Затем, что между двумя половинками решетки кладутся продукты, – Рон оживился. – Разные, какие хочешь. Обычно сначала делается курочка, которую предварительно можно замариновать в красном вине с черным перчиком, а можно в сметанке с майонезом, после – время овощей. Над дымком все получается вкусненько… И помидорчики, и лучок, и колечки кабачков, грибочки, – мистер Уизли разошелся не на шутку. – Все это приобретает хрустящую подкопчененькую корочку, а если еще и взять вишневые дрова, то еще и будет иметь в своем аромате фруктовые нотки. Рон, не вздумай выкинуть нарубленный вишняк. Посушим для костра.
Артур остановился восстановить дыхание.
– Да, пап, – раздалось в тишине, – не думал, что ты так красноречив и так сведущ в плане магловской еды…
Уши мистера Уизли покраснели.
– Да я, – запнулся он, – давно хотел просто, изучал этот вопрос. По слухам, она так здорово шкворчит на этой решетке и так пахнет дымком…
– Ма-ам, – раздалось сразу три голоса, – мам, это невозможно. ДАЙ, ПОЖАЛУЙСТА, ЕДЫ!!!
Гермиона с Джинни закончили буфет и, слиняв на чердак, стали сочинять Гарри письмо. Вот что у них вышло:
Дорогой Гарри!
Как у тебя дела? Чем занят, как проводишь время? Ты давно не пишешь, и мы с Джинни беспокоимся… Ну, ты знаешь, насчет того пари. Как твои взаимоотношения с Малфоем? Удалось наладить контакт? Ты носил ему еду? Беспокоят ли тебя какие-либо проявления со стороны «обета», если все плохо, может пора рассказать взрослым? Все же это не шутки, как считаешь? У нас все нормально, миссис Уизли затеяла генеральную уборку, и, конечно, припрягла всех нас, так что мы заняты. А вот по какому поводу – сюрприз. Разбирайся быстрее с этим пари и приезжай к нам. Будет весело.
Гермиона, Джинни
Перечитав письмо несколько раз и скатав в трубочку, девочки вылезли со своего укрытия и бегом побежали на крики разыскивающей их по всему дому Молли Уизли.
В Хогвартсе стояло позднее утро. То время, когда завтрак уже прошел, а обедать еще рано. Малфой снова топал к грядкам в поисках наживы и прокручивал в голове ночные события. Он нравится Поттеру. Ну охренеть теперь. А что же сам Драко? Ведь было тоже что-то, глупо это отрицать. Но и давать определение не охота, ибо назвать – значит признать и дать «путевку в жизнь». Копать слишком глубоко опасно. Да еще и обморок этот. Нет, я узнаю в чем тут дело. Вихрастый попал, вот поем и возьму заразу за жабры.
Перекусив в комнате добытыми огурцами и полуспелыми помидорами, Драко отправился в башню. Чеканя шаг и пылая решительностью, он подошел к Полной Даме и открыл было рот, как Леди ехидно улыбнулась и сказала, что дома никого нет. Гарри в башне не было.
– Куда еще поперся этот дурачина, – вслух пробурчал Драко, – и, развернувшись, столкнулся с возвращающимся с прогулки Гарри нос к носу.
– Ну здесь дурачина, – сказал Гарри, – чего хотел? Снова есть?
Малфой набычился. Схватив жертву за грудки, он сволок Поттера обратно по лестнице, повернул направо и впечатал в нишу позади стоящего «рыцаря». Отрубив таким образом пути к отступлению, он прокашлялся и сказал:
– Вобщем так, скажу один раз. Я говорю – ты слушаешь. Я не знаю, какого хрена происходит. Я не знаю, почему вдруг реагирую на тебя как на какую-то бабу. И я понятия не имею, как так вышло, что ты, мелкая гриффиндорская заноза, засел у меня в мозгу. Мне нужно время. Знаю, что его почти нет. Сейчас меня интересует другое – какого хрена случилось ночью? Не смей мне врать! Или я сам придушу тебя! – выдав это блондин замолчал и впился глазами в Гарри. Тот ошарашенно моргал.
– Я не, – начал он, – Я думал, ты ушел тогда, и что даже… Что ты ко мне вообще не…
– Хватит мямлить, – рявкнул Малфой, – не…не… Опустим это пока! Что. Со. Вторым. Вопросом, – раздельно и чуть ли не по слогам произнес он и тряхнул Гарри. Драко был взбешен, он не привык вытягивать информацию клещами, а тут… Гарри ныл, уворачивался, не признавался. Драко тряс его как грушу и, наконец, грифф выдохся, сдался и рассказал в чем дело. Драко пораженно молчал.
– А говорят – мы сволочи, – наконец выдал он. Отпустив Гарри, он оперся о стену. – Сколько времени со сроку прошло? Четвертый день?
Гарри кивнул.
– Но ты не бери в голову, – торопливо добавил он, – Ничего такого. Тебя это ни к чему не обязывает.
Драко фыркнул:
– Ничего такого? Я вообще, по идее, должен был быть рад, что ты сдохнешь. Расчёт у этого интригана был верный, даже слишком. Кого ж ты так достал, кроме меня?
Гарри понурил голову. Он от всего так устал.
– Но погоди, – Малфой отлепился от стены и пальцем поднял подбородок Гарри, заставив взглянуть себе в глаза. – Ведь, было же, был же контакт… Выдавил он из себя.
– А то я, блять, не знаю! – нервно и излишне эмоционально отреагировал Поттер.
– Значит этого недостаточно?
– Значит да.
– Блять.
– Блять.
- Мне нужно… Подумать… – Малфой развернулся и ушел к себе, оставив Гарри стоять в коридоре с полным сумбуром в голове.
Сказать, что Малфой был ошарашен – не сказать ничего. Благородные гриффы заткнули за пояс изворотливых слизней. Бывает? По-ходу да. Непреложный обет, игра, условие, сроки. Обстряпано мастерски. Ведь на эту неделю все должны были уехать и я – в том числе. Мы с Поттером давние враги, к тому же, среди Малфоев никогда не было бисексуалов. Идеальные условия для убийства Поттера. Ноль шансов по всем фронтам, если бы не… Многое пошло не так. Видимо судьба решила, что засранцу рано умирать и перетасовала колоду по своим убеждениям. Драко курил. Третью сигарету подряд. Это шанс избавиться от недоноска. Шанс, которого я ждал все годы. Это возможность даже не замарать руки и не прикладывать никаких усилий. Но отчего так тревожно? Разве я не должен быть хладнокровен? «Хватит врать, дружище, ты же знаешь ответ, – билось в голове. – Ты НЕ будешь рад, если он умрет. Не будешь». Но какого контакта этой магии еще надо? Было же офигеть как много. Я так себя ненавидел за это. У меня же есть гордость в конце концов, невозможно так сблизиться за четыре дня без ущерба для психики и самооценки. Это импосибл! Но я не хочу, чтоб он окочурился. Не теперь, мать твою. Не после всего. Неужели магией имелась ввиду крайняя мера? Полноценный секс? О нет, нет-нет-нет! На такое я не пойду низачто! Буду в таком случае верить в Поттера-призрака. Драко взлохматил волосы и потер переносицу. Голова гудела. Но что-то же я еще могу сделать? Последняя попытка. Драко затушил окурок. Встал. Схватит пергамент и черканул пару строк. Оторвав клочок, он отнес его ко входу в башню и вставил между портретом и косяком. Видеться и говорить с Поттером он был не в состоянии. До вечера еще было время.