– Помнится, мы опустили один вопрос. Слушай, я… Позвал тебя сегодня, понимаешь? Не только потому что «пари», не только, – это ответ.
Драко сильнее прижал к себе Гарри, который был ниже его на голову, и, уткнувшись носом ему в макушку, втянул носом запах. Дыхание его перехватило: «Не может быть, откуда? Кофе с корицей и перцем. Не знает никто… И нотки ванили. Ну е-мое…».
– Поттер, – внезапно напрягшись спросил он, – Поттер, что ты пил сегодня из напитков?
Гарри непонимающе глянул на него:
– Это предложение?
– Нет, – отмахнулся тот, – то есть да, но позже. Так как?
– Ну, – грифф наморщил лоб, вспоминая, – сок апельсиновый, чай с травами, воду… Все вроде.
– Кофе не пил? – уточнил Драко.
Гарри помотал головой.
– И шоколад с корицей не ел?
Снова отрицательный ответ.
– Ты пахнешь так, – пробормотал Драко, – пахнешь свежезаваренным кофе с корицей и перцем. И нотками ванили. Это… Мой любимый запах, – он сглотнул и еще крепче сжал плечи Гарри.
С Малфоем творилось что-то неладное. Он прижимал к себе брюнета и не хотел отпускать. Грифф давно отмер от шока и обмяк в его объятиях, уже не пытаясь отстраниться. Он наслаждался биением сердца блондина, его крепкой хваткой, вздувшимися венами на руках – так крепко он сжимал Гарри – и щекотным дыханием прямо ему в макушку. «Хорошо, хоть голову помыл, – мелькнула мысль. И еще: а парфюм-то работает… Кофе,значит. С корицей, перцем и ванилью. Аристократ, млин». Ветер кинул в окно пригоршню воды. Громыхнуло. Парни снова вздрогнули и блондин, ослабив хватку, отпустил Гарри, перед этим мимолетно коснувшись губами виска гриффиндорца. Коснувшись, и, тут же, отстраняясь, вновь становясь самим собой. Подошев и увалившись в самое дальнее от камина, а по-совместительству – и самое темное, кресло, Малфой заговорил:
– Так вот, что я хотел сказать тебе и зачем позвал. Есть кое-что, что мы можем попробовать. Может быть это сработает, может нет. Но большего я тебе предложить не могу. Сегодня, сейчас… – он помолчал и в тишине прозвучало одно слово – Петтинг.
Гарри вздрогнул, он не верил своим ушам. Он определенно чокнулся или спит. Бойтесь своих желаний называется, вот Гарри и испугался.
– НИЗАЧТО, – прозвучало в комнате. – Ты спятил. И мы пробовали уже, забыл? Не вышло нихрена.
Гарри и сам не мог понять, почему так отчаянно противится желаемому, придумывая все новые и новые детские отговорки. Скорее это была реакция «от обратного».
Недобро сверкнув глазами, Малфой поднялся из кресла:
– Пробовали говоришь? Низачто? Значит не все условия были соблюдены, придурок. Возможно, желание нужно обоюдное. И согласие. Возможно, контакт требуется несколько глубже, сечешь?
Гарри посерел:
– Насколько глубже? – спросил одними губами.
Малфой фыркнул:
– Например, дрочка. Взаимная.
Гарри взвился:
– Не буду я это делать, ты свихнулся! Как тебе вобще пришло это в голову?
– Мне пришло? – также заорал Малфой, – пришло это в голову твоему сокурснику-ублюдку, который прикончить тебя решил! Твое счастье, что все складывается так. Монах ты хренов! И трус! Поттер, ты трус. У вас все такие святоши? Ой, подумаешь, парни подрочили друг другу. Сбросили напряжение. Это же не полноценный секс, так, баловство одно. Конец света прям! Можешь представлять на моем месте бабу, если тебе так проще! Это ж тебе надо, идиотинушка ты гриффиндорская. Тебе сдыхать, если что!
Комнату озаряли вспышки молний, гром заглушал часть слов.Стоящие друг напротив друга не стеснялись в выражениях и вовсю жестикулировали. Щеки Драко раскраснелись, лицо Гарри пошло пятнами. Уже было позабыто первоначальное «яблоко раздора» и парни просто вываливали друг на друга накопившееся напряжение последних четырех дней. Полчаса воплей и криков сделали свое дело. Выдохшиеся ребята попадали по креслам, переводя дух.
– Малфой, – вдруг раздался голос Гарри, – дай выпить. И, кстати вот, я тебе ужин принес.
Драко оживился. Временно раздоры были приостановлены. Блондин в своем углу уплетал ужин, Гарри в своем – накачивался виски. Он понимал и признавал, что план Малфоя мог сработать, но на трезвую голову он точно не сможет. Значит надо набухаться до беспамятства. «А там – авось я и не вспомню», – решил Гарри. Но увы, после пяти глотков, бутылку у наго отобрали.
– Ишь, присосался, – нависал над ним вернувшийся после чистки зубов Драко. Гарри и не заметил, что тот выходил. Настолько он был погружен в свои мысли.
– Вдруг там натрезвую надо, а ты тут бухаешь. Второй раз замутить такое – вот уж нет уж. Вставай давай. Пошли.
– Куда?
– Да уж недалеко, – хмыкнул Драко. – Завязывай с сомнениями.
И Гарри встал и пошел с ним. Светопреставление за окном вполне отражало его внутреннее состояние. Кровать была шире, чем у гриффов, балдахин – выше. Сзади на плечи ему мягко опустились теплые руки и чуть подтолкнули:
– Просто ложись, просто ложись лицом к окну. Просто смотри. Не бойся.
Сняв бежевые мокасины и очки, Гарри осторожно присел на край, после – столь же осторожно прилег. Кровать сзади прогнулась под тяжестью второго. Поттер скукожился, как старый рваный башмак и поджал под себя ноги. Сзади хмыкнули. Теплая сильная рука легла ему на талию, поглаживая сквозь ткань, а ухо обожгло горячее дыхание. Малфой, мыслимое ли это дело, напевал. Напевал что-то дурацкое, чтобы он, Гарри, расслабился. И, хотя слов из-за раскатов грома распознать не удавалось, сам голос парня был как никогда мягок и тягуч, как патока и действовал как наркотик. Гарри обмяк и прижался спиной к прессу Малфоя.
– Посмотри на меня, – послышалось из-за спины, – Обернись.
Гарри привстал на локте и лег вполоборота. Глаза цвета расплавленной ртути смотрели серьезно и без насмешки.
– Послушай, Поттер, я не такая тварь, какой ты привык меня считать, и я не насильник. Я хочу помочь, слышишь? Но я должен знать, скажи мне, ты когда-то… Вообще что-то было? К тебе прикасался кто-то? Ну, кроме поцелуев?
Гарри начал разворачиваться назад, но Драко придержал его:
– Я не стебусь сейчас, в глаза смотри.
Гарри ощущал себя маленьким и глупым. Неопытной мышкой, попавшей в лапы к хищнику. Он стыдился своего неумения и незнания, и отчаянно пытался это скрыть. Малфой вздохнул:
– Молчи, я понял. Не будем спешить.
Он развернул к себе Гарри и, медленно приблизившись, коснулся губами его губ. Гарри вздрогнул, но не отодвинулся, только глаза закрыл. Это не было похоже ни на мокрый поцелуй с Джоу, ни на слюнявый – с Джинни. Малфой целовался мастерски, ведь не зря он носил негласный титул: Принц Слизерина. В свои годы он был уже довольно опытным любовником, хоть и не пробовал с парнями. Но поцелуи, они ведь со всеми одинаковы. По физиологии. Осторожно проведя языком по нижней губе Гарри, Драко несильно втянул ее в рот, чуть прикусив и тут же зализав ранку. Придерживая своего партнера за спину, он чередовал укусы с нежными осторожными поцелуями, доводя того до исступления, а после, осторожно проникнув языком тому в рот, вырвал у Гарри первый стон. Тот, видимо, испугавшись своей реакции, завозился. Драко отстранился и усмехнулся:
– Успокойся, это нормально. Ну ты даешь, Поттер, отзывчивый – обалдеть.
Брюнет смутился и попытался отползти.
– Да куда ты ползешь, несчастье, – уже в голос захохотал блондин, – не уйдешь теперь. Отдыхать собрался? Рано, брат, рано. Чего ты так испугался? Просто расслабься. Не бойся, я не жду от тебя ничего. Не заморачивайся пока на этом. Просто принимай и все. Драко молчал о том, что возбудился настолько, что еле себя сдерживал. Он не хотел пугать неопытного любовника, и после ловить его по всему замку. Драко забавляла эта игра. И, приходилось признаться, ему нравился Гарри. – Ну парень, что теперь, подумаешь. Расширяем горизонты, – хмыкнул Малфой. Опрокинув стремившегося удрать гриффа на спину, слизеринец навис сверху, злобно прищурившись.