Заметив это, Гарри смутился и поздоровался. Альбус ласково улыбнулся и жестом предложил парню сесть, про себя отметив его усталый и рассеянный вид. Налив парню чашку чая и придвинув вазочку с засахаренными лимонными дольками, директор сложил вместе кончики пальцев и в ожидании смотрел на Поттера сквозь свои очки-половинки. Тот, отпив чаю, замялся и начал:
– Профессор Дамблдор, сэр. Я, в первую очередь, хочу извиниться перед вами за ту нашу выходку. Это было по-детски и…
Директор жестом остановил его и в свою очередь произнес:
– Мой мальчик, не скрою, ваш поступок расстроил меня, и я даже решил преподать вам напоследок урок, и, кстати, вижу его хорошие плоды, – тут он сделал паузу и лукаво улыбнулся. Гарри удивленно вскинул глаза. – Да-да, – продолжил директор, – я знаю, что вы подружились с мистером Малфоем и помогали друг другу. Я очень рад. Но вы ведь пришли не только извиниться, я прав?
Гарри кивнул и как на духу выложил все про «пари», утаив, разумеется о количестве и характере их с Малфоем «контактов». Ожидаемого эффекта «бомбы» не произошло. Никаких встревоженных возгласов или попыток срочно бежать и спасать его, также не последовало. Поттер неожиданно понял:
– Сэр, вы… Вы знали, да?
Тот просто кивнул:
– Узнал совсем недавно и пару суток практически не спал. К моему стыду, должен признать, что я в этой ситуации абсолютно бессилен и я очень надеялся на естественное развитие событий, – директор вздохнул. – Мальчик мой, прости мне мое любопытство, но ты уверен, что хм… Контакт был достаточно тесен и доброволен? И что магия ‘обета’ не спала?
Гарри удрученно покачал головой:
– Все ухудшается, – прошептал он, – я чувствую, что истончаюсь. Я хочу уснуть, понимаете? НАСОВСЕМ.
Директор встревоженно дернулся.
– Давай-ка, подойди ко мне, – вставая сказал он.
Гарри подошел. Старец долго бормотал что-то и водил палочкой вдоль его тела.
– 32%, – ошеломленно сказал он. – Гарри, когда ты в последний раз пользовался палочкой?
Поттер наморщил лоб:
– Не помню, – наконец сказал он, – мне не хотелось.
– Так, так, а скажи мне, были ли сильные эмоциональные потрясения или физические нагрузки за последние сутки?
Гарри вспомнил свой ночной дебют и их утренний балаган, посте чего кивнул. Директор сидел мрачнее тучи.
– Я срочно вызываю Люциуса, – сказал он. – А ты марш в постель и никакой активности, ты меня понял? Осталось не двое, а одни сутки. Твоя сила на исходе. Излишняя активность ускорила действие «непреклонного обета» и… Все очень серьезно, понимаешь? Ах, я старый дурак! Если мы сможем сделать хотя бы, чтобы ты остался сквибом… Я не прощу себе, нет-нет… Срочно перо. Люциус… – казалось директор уже забыл о Гарри и мысли его далеко не здесь.
– Сэр, – слабым голосом позвал он, – сэр, не надо писа́ть…
Альбус рванулся к Гарри и встряхнул его:
– Не время для раздоров! Ты не понял, мальчик мой? Ты умираешь… Если кто и может помочь, – только он.
Гарри тяжело и сильно закашлялся. Отдышавшись, он сказал:
– Вы не поняли, профессор, Драко уже вызвал его. Мистер Малфой будет здесь сегодня в восемь вечера…
До башни Гарри дошел как в тумане. Приказ директора не покидать постели был излишним. Поттер и так мечтал только лечь и не шевелиться. И, желательно, не думать. Его не пугал уже даже вечерний приезд Люциуса. Подушка манила своим пухлым бочком, застеленная эльфами кровать обещала долгожданный покой. Кое-как стянув обувь и малфоевскую рубашку, Гарри влез под покрывало и отключился. Тем временем, директор вызвал к себе Драко и, получив подтверждение приезда Люциуса, обсудил с ним детали. «За эти пять дней парень морально очень вырос, – отметил про себя директор. – Он стал взрослее, рассудительнее и ответственнее. Хотя постойте-ка, – директор вдруг прищурился, – уж не любовь ли это? Такая странная штука жизнь. Хотя, если от любви до ненависти один шаг, то почему бы не быть ему же и от ненависти до любви…».
– Директор, – вывел его из раздумий голос Драко. – Вы даже не спросите, почему я вызвал отца и зачем мне спасать своего заклятого врага?
Малфой смотрел в окно. Тучи все не покидали небосклон и сквозь них не проникало ни лучика.
– Милый мой мальчик, – в своей манере отозвался директор. – Проживешь ты с мое, так увидишь, что вопросы не всегда нужны. Твои глаза и поступки говорят за себя, и нет, Гарри ничего мне толком не сказал, я сам догадался, – лукаво улыбнулся старец.
– И что теперь? Отец убьет меня, – хмуро смотря в пол выдавил Малфой.
– Ах молодость, юность, – Альбус вздохнул. – Тебе нужно решить для себя, так ли нужен тебе Гарри и тогда ответ придет сам-собой. Просто слушай сердце, – напоследок сказал директор, вставая. – А теперь иди, он слаб. Ты ему нужен…
Гарри бродил где-то на границе сна и яви. Он то всплывал на поверхность, то вновь погружался в свои видения. Драко находился рядом с ним и курил одну сигарету за другой. Он обдумывал слова старца: «Так ли нужен ему Гарри?». Малфой то подходил ближе к кровати, смотря на забывшегося беспокойным сном парня, то дотрагивался прохладной ладонью до его горячего лба, то пропускал сквозь пальцы пряди смоляных волос. По всему выходило, что нужен. Еще как нужен. И почему именно он? Драко застонал и двинул стену кулаком.
– Отец будет в ярости, никогда не позволит… Я должен буду признаться.
Он вздохнул и сел рядом с кроватью, прижав руку Гарри к своей щеке. – Что же мне делать? – спросил он у спящего парня. – Не хочу, чтоб ты видел мою слабость и уязвимость. Это порушит всю мою репутацию, – грустно улыбнулся он.
Минуты шли, тикали часы, скользя стрелками по циферблату. Текли и мысли в голове у Малфоя: «Что, если и отец не сумеет помочь? Времени остается до завтрашнего полудня, так сказал Дамблдор. Даже раньше срока. Уровень его магии 31%. Был. Сейчас еще ниже», – Драко опустил голову на грудь Гарри и замер, силясь проглотить комок в горле. Он не плакал. Никогда. И не заплачет. Он справится. Вытянет этого недотепу из передряги. Вытянет для того, чтобы забрать себе и не отпускать. А с отцом он переговорит. Как взрослый со взрослым. Тот вынужден будет смириться. В этот момент Поттер наконец проснулся и открыл глаза, немало удивившись сидящему рядом Драко.
– Эй, – позвал он, – ты чего здесь?
Блондин медленно поднял искаженное сомнениями лицо. Гарри испугался. Тот выглядел осунувшимся. Черты лица заострились, между бровей пролегла морщинка, тонкие губы побелели и были сжаты в почти неразличимую линию.
– Я, я долго спал? – спросил Гарри.
– Сейчас шесть, – ответил Драко. – Два часа до прихода отца. Как ты себя чувствуешь?
– Хреново, – Поттер вздохнул. – Будто бы не спал вечность, так хочу…
– Нет, – резко сказал Драко, – не вздумай отрубаться снова. Ты еле «выплыл».
– Все так плохо? – Гарри с трудом приподнялся на локте. На лице Драко заходили желваки.
– Ну будет тебе, – попытался успокоить его грифф. – Твой отец обязательно что-нибудь придумает, так ведь?
Блондин неуверенно кивнул. Поттер за руку притянул его к себе и, подвинувшись, заставил лечь рядом. Малфой обнял его, а Гарри старался не показывать, что заметил и дрожание его рук и то, как подергивается правое веко. Он просто смежил глаза и потянулся к нему за поцелуем. Сам. Это был самый нежный поцелуй за всю их короткую, но яркую любовную историю. Не было ни страсти, ни укусов, только сама трепетность, само желание показать, как оба нуждаются друг в друге и как боятся последующих суток.
Половина восьмого наступила незаметно. Драко встал и помог Гарри надеть рубашку. Ту самую, которую сам же и одолжил ему. Было решено, что ослабленному гриффиндорцу необходим максимальный покой и встреча пройдет прямо здесь. Директор откроет Люциусу камин в своем кабинете, а затем они вместе направятся в башню. Однако вышло не совсем так. Прибывший точно в срок, Малфой-старший захотел немедленной аудиенции с сыном тет-а-тет, а после – все остальное. Люциус был порядком встревожен задействованной экстренной связью и кроме информации о собственном наследнике его не интересовало сейчас ничего. Вызвав из башни Драко и отправившись туда сам, Дамблдор предоставил в распоряжение отца с сыном зал заседаний, куда приказал подать чай и печенье. Хлопнула дверь. Малфои остались одни.