Итак, миссис Уизли была «в ударе» с самого утра и доставалось всем. Вообще всем. Даже семейному упырю, живущему на чердаке. За то, что не вовремя завыл, прервав пламенную и пылкую речь хозяйки дома. Фред и Джордж тихонько похихикивали в уголке, наблюдая это торнадо под названием «Молли Уизли». Отправляться вечером предстояло Рону с Гермионой, а «на ушах» стоял весь дом.
– Гермиона, дорогая, ты не забыла положить то миленькое колье? – раздавалось в недрах дома. – Рон, Рон, дорогой, эти носки не подходят под твой костюм, возьми те, что только что из стирки. Они новее. Фред, Джордж, что вы болтаетесь без дела, проверьте, в достаточном ли у нас количестве «летучий порох»? Перси, где Перси? А нет, милый, тебе ничего… – Молли перевела дух и рявкнула, – Артур!
Мистер Уизли тут же выскочил откуда-то сбоку, смущенно прикрывая рукой рот и быстренького пытаясь прожевать кусок чего-то.
– Артур, – Молли угрожающе двинулась на мужа, – в сотый раз говорю, убери с порога эту железную штуковину, о которую я споткнулась уже раз двадцать, иначе я за себя не отвечаю!
Мистер Уизли быстренько достал палочку и отлевитировал мангал, (а это был, конечно, он), в угол за домом. От греха подальше. Кипели сборы и у Рона с Гермионой. Получив полчаса назад письмо от Гарри и успокоившись, что тот жив-здоров – правда, Рон заглаза обругал его, что не мог написать раньше – друзья уже веселее принялись складывать пожитки. Гермиона попутно причитала о возможных результатах экзаменов, Рон бубнил о вечернем пире. Отвлекаясь поминутно на вопли Молли, друзья-таки собрали свои чемоданы и спустились на кухню выпить чаю. Мать наводила порядки в саду, и они могли спокойно переговорить, не боясь быть подслушанными. Налив две большие кружки ароматного липового чаю и достав из холодильника миску капустных пирожков, Рон и Герм сели друг напротив друга, устало выдохнув. Время перевалило четыре часа дня.
– Слушай, – начал Рон, откусывая огроменный кусок пирожка, из-за чего речь его стала нечеткой, –Герми, как думаешь, Гарри, он… Как он контактировал с хорьком? Ну в смысле, это же не может быть личнее рукопожатия, а? Я хочу сказать…
Девушка укоризненно посмотрела на рыжего:
– Твой друг жив, сейчас главное это, а что до остального… Гарри сам расскажет нам, если захочет. Но, чтобы там ни было, я постараюсь принять правду, ибо он дорог мне, а на предрассудки плевать. Я поддержу его, ясно? И от тебя жду того же.
Рон округлил глаза:
– А если он….
Гермиона со стуком поставила свою чашку на стол, расплескав часть содержимого.
– Повзрослей, Рон. В любом случае, не будем бежать впереди паровоза. Посмотрим на месте, что да как. Больше они к этой теме не возвращались, переключившись обсуждать предстоящий Бал.
«Сегодня вечером. Уже вечером», – Гарри подгонял стрелки часов, каждый раз бросая взгляд на циферблат. Вернулся Хагрид, о чем свидетельствовал поднимавшийся из трубы его хижины дымок. Решив скоротать часы за встречей со старым другом, Поттер быстро натянул кеды и со всех ног помчался к полувеликану. Все-таки по нему он тоже очень соскучился. Еще издали парень учуял запах сдобы. Видимо пеклось знаменитое хагридово печенье, которое возможно было есть только в свежем виде. Позже оно по консистенции превращалось в «подметку» и вздумавший вкусить его рисковал недосчитаться пары зубов. Гарри весело забарабанил во входную дверь.
– Входи-входи, – притворно-ворчливым тоном отозвались изнутри. – Я тебе еще это… В окошко заприметил. Войдя внутрь, грифф тут же бросился обнимать огромного, как медведь, мужчину. У того в бороде тоже блуждала улыбка, встрече и он был рад. – Давай-ка, Гарри, садись, – приглашал он, – чайку попьем. Знал я, что ты придешь. Печеньице вот затеял, ай, черт, – подул он на обожженный палец.
– Давай-ка я достану, – вызвался гость и проворно вытащил противень из камина. Хагрид тем временем бухнул на стол две чашки чая, величиной с маленькое ведерко. Сели. Клык положил голову мальчику на колени и пускал слюни, Гарри рассеянно погладил его. – Где пропадал-то? – спросил Поттер у хозяина дома. Тот поскреб затылок и промямлил:
– Видишь-ли, я… Тут весточка пришла, что Оливия… Ты помнишь, конечно Оливию, такая женщина… Так вот… Она написала, что по делам неподалеку тут будет, вот я значится и… Отпуск то есть у директора спросил… Увидеться больно хотелось. Ну он и… Великий человек, отпустил меня. Видел значитца, что надо мне… Так-то, – закончил сумбурно гигант. Гарри искренне улыбнулся, он был раз за друга. – Ну а сам-то, – в свой черед спросил полувеликан, – только вернулся небось, а? Кстати, почему так рано? – нахмурился он. – Разве камины не на вечер настроены?
Гарри вздохнул, отхлебнул травяного чаю и выложил как на духу все события последней недели. Когда он закончил, воцарилась полная тишина, лишь шумно сопел уснувший Клык.
– Вот оно как, – произнес спустя время лесничий, – Дела-а. Ну ваше с Малфоем противостояние всегда было очевидным, но «непреложный обет»… Это уж слишком... И какая мразь пошла на это?
– Я бы не хотел называть имени, по личным причинам. Главное, что все обошлось, – отозвался Поттер. – Скоро я увижу друзей и, вуаля! Сперва Бал, а после – прощай школа! – он радостно глянул на друга.
– Это, конечно ясно, – отозвался тот, – а как же… Малфой… Какого рода «контакт» вышел?
Гарри замялся:
– Ты знаешь, довольно тесный, мне снились странные сны и приходили в голову пугающие мысли, я даже решил, что я… Но, Слава Богу, это все прошло со снятием «пут».
Лесничий внимательным взглядом посмотрел на парня:
– Ты уверен? – только и спросил он.
Драко дождался вечера, видимо, только благодаря поддержке всех богов. Ему вручили полный комплект одежды для Бала, вместе со всем необходимым. Мать поцеловала его на прощание, а отец пожал руку и сказал, что они увидятся завтра. Часы показывали без пяти семь. Пора было отправляться. Блондин, лихорадочно сжимая в руке чемоданчик, залез в камин и четко назвав конечную точку прибытия, бросил горсть пороха. Взметнулось пламя. Еще секунду перед глазами были лица родителей и тетки, а после – он завертелся волчком и вывалился в одном из каминов Хогвартса. Быстренько освободив на всякий случай проход, чтобы не быть сбитым следующим прибывшим учеником, Драко огляделся. Тут и там возникали ученики, радостно перекликиваясь и хлопая друг друга по спинам. Девочки обнимались, возбужденно тараторя о купленных на выпускной нарядах. Всюду стояла шумная радостная возня. Вдруг за спиной кто-то закрыл Драко ладонями глаза. Тот улыбнулся:
– Панс, я тоже рад тебя видеть, – сказал он.
– Как ты узнал, – возмущенно спросила девочка?
– Ну-у, – Драко хитро глянул на нее. – Только у тебя есть такие привилегии.
Слизеринка довольно фыркнула и тут же заорала:
– Эй, Крэбб, Гойл, Блэйз, – мы здесь!
Драко закатил глаза. Сразу стало тесно, шумно, громко и по-дружески уютно. Все говорили наперебой, смеясь и спеша вывалить события прошедшей недели. Подтрунивая друг над другом, ученики добрались до подземелий и расположились в общей гостиной. Тут только все обратили внимание, что Драко все время молчал и порывался куда-то идти. До оглашения результатов экзаменов и ужина был еще час, поэтому такое поведение не могло не вызывать вопросов. Они так давно все не виделись, а тут…
– Дорогой, ты здоров? – спросила Панси. – Кстати, – вспомнила девушка, – почему ты не был дома, я присылала тебе сову. С какой стати ты остался в школе? И почему не писал нам?
Все замолчали и выжидающе смотрели на своего главаря. Тот раздраженно передернул плечами:
– Дело было, Дамблдор велел…
– Но ведь, – подал голос Блейз, – я слышал, оставили и Поттера. Вас двоих? В чем смысл? Как ты тут не отбросил коньки от такого «общества» либо… – парень прищурился. – Поттеру пора петь реквием?