А вот Гарри поел. Нет, он не спускался в Большой зал, не желая лишний раз подставляться перед преподами, а просто воспользовался своей дружбой с Добби и тот натаскал ему с кухни всяких вкусностей. Жалея, что эта здравая мысль не пришла ему в голову раньше, Поттер накинулся на еду и выглядел сейчас не лучше жующего Рона. Очень уж вкусно было!!! А именно, Добби притащил: на столе стояла тарелка с тушеными куриными сердечками в сливочно-сметанном соусе, в чугунке дымился плов с заячьими потрохами, свежесорванноеи нарезанное овощное ассорти со школьных грядок, блестело капельками влаги на своих упругих бочках, а довершали картину пышный тыквенный пирог с изюмом, сдобренный сверху кусочком сливочного масла и запотевший графин ледяного тыквенного же сока. Тыквы в этом году уродились – огонь! Ароматы витали такие, что достигли даже подземелий, заставив Драко заинтересованно принюхаться. Гарри, тем временем, сыто отвалился от стола и довольно рыгнул. А поскольку некому было попенять ему на неподобающее поведение, то и это сошло за благо.
Пустые коридоры Хогвартса вызывали недоумение и когнитивный диссонанс. Шаги гулким этом отскакивали от стен. Нигде не было ни движения, лишь портреты иногда меняли позу либо же небрежно поправляли волосы, а то и почесывали затылок. В отсутствие студентов замок дремал. Директор все же соблаговолил отправить парням по короткой записке, что эту неделю они будут предоставлены сами себе, что все вопросы будут решать самостоятельно и, возможно, поймут, что проще работать в тандеме, а не по одиночке. Одинаково скривившись, прочевши сие напутствие, каждый в своей гостиной пульнул его в мусорку да и выбросил из головы. В сознании отпечаталась только предстоящая неделя свободы. В общем, сейчас Драко шел коридорами замка на запах еды, принюхиваясь, словно и вправду хорек, и пытался унять мучительные голодные спазмы в желудке. Предстоящая свобода, как ни странно, не обрадовала его ибо: во-первых, он до последнего надеялся, что в замке останется еще хотя бы один слизеринец, и абсолютно не представлял теперь, что будет делать неделю в одиночестве, а во-вторых, ему еще и предстояло самому заботиться о себе. Во что это выльется и какие ситуации могут возникнуть, Драко догадывался весьма смутно, но подозревал, что «ничего хорошего». Вот так и шел он, успевший привести себя в божеский вид и вполне избавившись от следов драки, то есть вполне себе уже привычно выглядевший, отстукивая ритм каблуками новых кожаных туфель. Между прочим, модели последней дизайнерской коллекции из драконьей кожи. Он шел и шел, но запах почему-то вел вовсе не в направлении Большого зала, а четко «застыл» перед лестницей, ведущей в «покои» Гриффиндора. Закусив от досады губу, Малфой хотел было повернуть назад, но особенно сильный спазм скрутил желудок и Драко тихонько застонал. Но в тишине пустого замка даже этот звук был услышан Гарри…
Сытый и повеселевший, Гарри забыл обо всех тревогах и пари, и собирался прогуляться посмотреть, остался ли в замке Хагрид, или его отправил на очередное задание Дамблдор. Уж, Хагрид-то не будет избегать его, даже если получил такой приказ. Он найдет способ скрасить одиночество Гарри в эти дни. Размышляя таким образом, Гарри бодро вскочилиз-за стола и уже подошел к двери, как вдруг услышал снаружи какой-то неясный звук. Кабинеты и комнаты преподавателей находились в другом крыле и в это время суток делать им тут было абсолютно нечего, а о Малфое, как о малозначащей для него величине, Гарри благополучно забыл. «Привидения что ли шалят?» – подумал он и не теряя больше ни минуты распахнул дверь, намереваясь покинуть наконец комнату. Да так и застыл на пороге. Не успевший удрать, Малфой внизу лестницы тоже застыл вполоборота. Так и стояли они, пока подобревший после сытного обеда Поттер вполне миролюбиво не спросил:
– Чего тебе?
Драко тут же ощерился и собирался выдать гневную тираду о том, что может ходить, где захочет, но тут его желудок гневно и громко заурчал, уже просто выйдя из себя на своего нерадивого хозяина.
– Слушай, Поттер, – высокомерно задрал подбородок вверх слизеринец, стараясь не выдать своего смущения. – Ты что, филиал столовки тут открыл? Приторговывать собираешься, али что? Так давай я куплю чего. Для меня ж деньги не проблема, помогу сирым и убогим…
Переведя дух, Драко затаил дыхание, оставаясь внешне все таким же невозмутимым. Мило улыбнувшись и объявив, что все распродано и часы работы столовки окончены, Гарри гордо прошествовал мимо опешившего Малфоя, напоследок ощутимо пихнув того плечом и скрывшись за поворотом. Голодный блондин, не в силах уйти от соблазнительных запахов, злобно смотрел ему вслед.
Хагрида Гарри не застал, бестолку прокрутившись в окрестностях замка и окликая полувеликана. Чертыхнувшись про себя и все острее ощущая одиночество и нехватку общения, Гарри остаток времени до вечера провалялся на берегу возле пруда, лениво наблюдая как большой кальмар рассекает своими щупальцами гладь озера, да солнце бликует на поверхности воды. Драко тем временем, привыкший к четырехразовому полноценному питанию, от злости и голода исходил на нет. Где в Хогвартсе находится кухня он не знал, в кабинет директора его не пустила горгулья, наколдовать еды он не мог, ибо она была одним из пяти исключений по трансфигурации предметов, а идти на поклон к отцу, отправив ему сову с просьбой прислать еды, было просто смешно. Но Поттер же еды добыл! Пускай остатки педсостава сейчас трапезничают в своем крыле в учительской, не просил же он у них! Промаявшись так до ужина и не придумав ничего путного, а заодно сходив еще раз «поцеловать» двери Большого зала, перед Драко замаячила совсем не лестная перспектива идти на поклон к Поттеру. В памяти некстати всплыли строчки из записки директора: «Проще выживать в тандеме». Плюнув от злости, слизеринец решил отвлечься и пойти выудить какую-нибудь книгу из библиотеки, намереваясь скоротать время до сна, а там, глядишь, утро вечера мудренее. Спать в этот день он лег, как только стемнело, до отказа наполнив желудок водой из прикроватного графина. Задернув полог кровати и с полчаса поворочавшись, Драко погрузился в беспокойный сон.
А вот Гарри не спал долго. Измаявшись от одиночества, он строчил письмо в ‘Нору’, попутно попивая чаек с плюшками. За окном вовсю сверкали звезды. Луна отбрасывала неясные тени на всю обстановку, находившуюся в спальне, а вид пустых кроватей друзей навевал тоску. Гарри строчил быстро, вываливая на бумагу всю свою обиду на придумавшего такой идиотский ход Дамблдора, на единственно возможного собеседника и, по-совместительству, врага номер один, и вообще все-все, что накопилось в голове за день и вертелось на языке. В итоге вышел длинный свиток и, взглянув на часы, которые показывали 3 ночи, Гарри решил отложить отправку до завтра (на самом деле он не столько устал, сколько не очень хотелось идти темными коридорами в совятню) и начал стягивать с себя футболку, готовясь лечь в постель.