В задачу повествователя, описывающего поступки и настроения героев, не входит высказывание собственного мнения по изложенному выше спорному вопросу. Несомненно одно: в промежутках между днями печали Сью и Джуд были счастливы. Неожиданное появление в их семье ребенка, вопреки ожиданию, не только не внесло смятения в их жизнь, но наполнило ее новым смыслом, бескорыстным и облагораживающим, и не только не нарушило, а скорее упрочило их счастье.
Разумеется, таких добрых, отзывчивых людей, как они, приезд мальчика невольно заставлял задуматься о будущем, тем более что малыш отличался каким-то странным отсутствием обычных детских склонностей. Но оба они старались хотя бы временно не слишком много предаваться тревожным мыслям.
Есть в Северном Уэссексе старинный городок под названием Стоук-Бэрхиллз с девятью или десятью тысячами жителей. Со своей мрачной, неприглядной древней церковью и новыми кирпичными домами окраин он стоит на открытой меловой равнине в центре воображаемого треугольника, углы которого составляют города Олдбрикхем, Уинтончестер и важный военный пункт Куортершот. Через город проходит Большая западная дорога из Лондона, которая разветвляется здесь на две, чтобы через каких-нибудь двадцать миль дальше на запад снова слиться в одну. В те дни, когда еще не было железных дорог, перед путниками вечно вставал вопрос о том, какой из двух путей избрать. Вопрос этот отошел в прошлое вместе с кондукторами почтовых карет, ломовыми извозчиками и мелкими землевладельцами, которых он когда-то занимал, и никому из теперешних обитателей Стоук-Бэрхиллза, наверное, и в голову не придет, что две дороги, расходящиеся в городе, где-то соединяются вновь, так как никто не ездит теперь по этому западному пути ни в ту, ни в другую сторону.
В наши дни главной достопримечательностью Стоук-Бэрхиллза считается кладбище, расположенное среди живописных средневековых развалин невдалеке от железной дороги, и современные часовни, современные склепы и современные кустарники кажутся чем-то посторонним, вторгшимся в рассыпающиеся от времени, увитые плющом древние стены.
В один из дней того года, к которому подошло наше повествование, в начале июня, в этот ничем не интересный городок съехалось по железной дороге множество людей; некоторые поезда, прибывшие из Лондона, оставили в нем почти всех пассажиров: шла неделя Большой Уэссекской сельскохозяйственной выставки, обширные павильоны которой раскинулись на городских окраинах, подобно палаткам осадившего город войска. Всевозможные временные сооружения: навесы, будки, балаганы, павильоны, пассажи и галереи — заняли на лугу пространство около квадратной полумили, и толпы приезжих непрерывным потоком двигались к выставке через город. Вдоль всего их пути выстроились рядами ларьки, лотки и пешие разносчики, превратив улицы в рынок и помогая непредусмотрительным людям облегчить свои карманы, еще не дойдя до ворот выставки, ради которой они приехали.
Это был популярный народный праздник — «день шиллинга». Пассажирские поезда прибывали один за другим, из них два пришли с разных направлений на смежные платформы почти в одну и ту же минуту. Один прибыл из Лондона, другой — по боковой ветке — из Олдбрикхема. Из лондонского поезда вышла пара: небольшого роста пухлый мужчина с круглым брюшком и короткими ножками, напоминающий волчок на двух шпеньках, и статная женщина с красным лицом, в черном платье, сверху донизу шитом бисером, которое сверкало на ней, словно кольчуга.
Они осмотрелись по сторонам, и мужчина хотел было, по примеру прочих, нанять извозчика, но женщина остановила его:
— Не торопись, Картлетт, до выставки не так уж далеко. Давай пройдемся по улицам. Быть может, попадется какая-нибудь недорогая мебель или старый фарфор. Давненько я не была здесь, с тех самых пор, как еще девушкой жила в Олдбрикхеме и приезжала сюда погулять со своим кавалером.
— Ты не сможешь провезти мебель в пассажирском поезде, — возразил басом ее муж — хозяин трактира «Три рога» в «прекрасном густонаселенном районе, где жители охотно пьют джин», как гласило прельстившее их когда-то объявление; с тех пор они владели этим заведением в Лэмбете, откуда и прибыли сейчас. Лицо и фигура хозяина явно свидетельствовали о том, что, подобно своим посетителям, он тоже весьма привержен к напиткам, которыми торговал.