Троица деловито шагала по пирсу, явно к нам, и тут из люка выбрался Киру Квалем. Окинул нас всех на палубе ОЧЕНЬ сидхским взглядом и плавно пошёл навстречу троице. Встретился с ними у одного из мостков, обменялся несколькими фразами и так же плавно вернулся в помещения Сумбонта, видимо, на мостик. А на палубе появился Кузьмич и куча народу, организовавшие что-то вроде цепочек, буквально за пять минут выгрузившие из Сумбонта на мост кучу коробок.
— А дальше сами пусть разбираются, басурмане! — отрезал боцман, свистком прерывая работы.
В роли боцманской дудки выступали губы Кузьмича, и судя по эффективности команд, да и на слух, были ничуть не хуже.
— О, Фитя! — вдруг заметил он меня.
Это сокращение, как он пояснил, очень принято у него на родине. Впрочем, оказался занятный казус: имя у меня Фиктор, и к Виктору, имя которого и сокращал Кузьмич, оно не имело никакого отношения. Даже перевод с разных языков, и Виктор — от слова “победа”, а Фиктор — “вольный, свободный”.
Но на такие тонкости, хотя и сам не без интереса разобрался, Кузьмича волновали мало, и называл он меня “Фитя”, что в общем — не самое худшее прозвище или сокращение, так что я не возражал.
— На берег? — поинтересовался боцман.
— Хотелось бы, Кузьмич, — признался я.
Ну, действительно интересно походить-посмотреть, далеко от Судна не удаляясь, часок там или два.
— С отдыхающей сменой сходишь, — вдруг решил Кузьмич. — Чтоб присмотрели! — выдал он указание группе матросов, специалистов и младших командиров и начальников, появившихся на палубе.
И эти разумные точно шли отдыхать: одежда была явно парадная, чистая, даже, возможно, чрезмерно вычурная и кричащая для джентельменов… Впрочем, это им самим решать, быть джентельменами или нет.
— Что мы, няньки? — обиженно прогудел какой-то голос.
— Я сказал присмотреть, дурья твоя башка, а не нянчиться! Механик первый раз в Кейлезе! — рявкнул Кузьмич.
В ответ послышалось понимающее гудение. Так что на пристань я спустился в компании из десятка… коллег, наверное. Присматривать они за мной присматривали, но в беседу не принимали (а я не лез, предпочитая слушать). И беседа была о питейном заведении и последующим посещении борделя. Я, как-то, в бордель и не стремлюсь особо. Но перекусить — не откажусь, да и питейное заведение и корчма тоже, как я понимаю. А дальше — посмотрим, что и как будет.
Так что следовал я в компании матросов и специалистов, вслушиваясь в разговоры. Которые были не только про выпивку или достоинства (или их отсутствия) интимного толка. А через несколько минут наша компания дошла до огромного, в четыре этажа, заведения “Воздушный Приют”. Место было сделано как надстройки Воздушного Судна, только огромные. А я еле удержался от смущённого смешка: дело в том, что я как-то и не взглянул, как Вагус Сумбонт выглядит целиком. Ну, вернусь и посмотрю, решил я, решительно заходя среди прочих в этот Приют.
13. Джентльмены с косичками
Само заведение оказалось действительно большим, прокуренным, но при этом — прекрасно освещенным и вентилируемым. Разделённым на этакие условные “зоны” из нескольких столов с перегородками. Выходило, что как раз для команд, с учётом того, что это место на команды воздушных судов и ориентировалось. Ну и вообще — чисто, но небогато, простое светлое дерево. И мебель тяжёлая, крепкая, при этом никаких стульев, только тяжеленные неподъёмные лавки. Видимо, для того, чтобы посетители не ломали мебель друг об друга, прикинул я.
Официантки во фривольных нарядах сновали между кухней и столиками, профессионально хлопаясь по задницам. Ну а я пристроился в стороне от основной компании и, перекусывая, стал слушать. Впрочем, ничего особо интересного не выслушал: выпивка, бордели, ну и похвальба. И люди этим занимались, и цверги, и странные разумные. Вроде бы и люди, но очень резкие в движениях. И резкие чертами лица: острые, грубо очерченные. Держалась пятёрка этих джентльменов не вместе, а в общей компании и за разными столиками, так что решил я у своего фактически соседа уточнить — а кто он. Не слишком вежливо, но и не слишком оскорбительный вопрос “какой ты разумный?” Вот если спрашивать “разумный ли ты?” — вот тогда можно и на неприятный ответ напроситься, возможно, даже с рукоприкладством.